Есть можете вместе с остальными либо, при желании,
в своей комнате. Врача и юрисконсульта у нас нет. Советов мы не даем и вече
ринок не устраиваем. Мы только окружаем наших постоялиц любовью и забото
й. Здесь вы находитесь в полной безопасности. Никто вас не найдет. Вдобаво
к у нас есть вооруженный охранник.
Ц А он может навещать меня? Ц спрашивает Келли, кивая на меня.
Ц Гостей мы допускаем строго по одиночке, и каждое посещение следует об
говорить заранее. По дороге вам следует удостовериться, что за вами не сл
едят. И еще, извините, но на ночь мы гостей мы не оставляем.
Ц Понятно, Ц соглашаюсь я.
Ц Еще вопросы есть? Если нет, то я готова проводить Келли в её комнату. А вы
можете приехать вечером.
Намек понят. Я прощаюсь с Келли и обещаю навестить её вечером. Она просит,
чтобы я прихватил с собой пиццу. В конце концов, сегодня пятница.
Садясь в машину, я вдруг поймал себя на мысли, что поселил Келли в настояще
м подполье.

* * *

В коридоре перед залом суда меня останавливает репортер из кливлендско
й газеты. Известно ли мне, что генеральный прокурор штата Огайо вплотную
занялся расследованием деятельности «Прекрасного дара жизни»? Я не отв
ечаю. Репортер следует за мной в зал суда. Дек сидит за нашим столом в один
очестве. Адвокаты из команды Драммонда втихую травят анекдоты. Киплера е
щё нет. Все ждут.
Мясник всучил Клиффу Райкеру судебное предписание, поймав мужа Келли в д
верях по пути на ланч. Райкер вспылил. Мясник выразил немедленную готовн
ость померяться силой, но Райкер, бранясь, поспешно слинял. На всех бумага
х проставлено мое имя, так что отныне мне следует держать ухо востро.
По мере того, как стрелки часов приближаются к двум часам дня, в зал подтяг
иваются остальные. Появляется Букер и усаживается рядом с нами. С затяну
вшегося ланча возвращаются Купер Джексон, Хэрли и Гренфелд. Заметно, что
они пропустили по нескольку рюмок. Репортер из Кливленда устраивается с
зади. Желающих дать ему интервью не нашлось.
Все строят догадки по поводу столь долгого отсутствия присяжных. Принят
о считать, что в подобных делах быстро принятый вердикт благоприятствуе
т истцу. Затяжка времени означает, что присяжные колеблются. Я слушаю эти
предположения и нетерпеливо ерзаю на стуле. Несколько раз покидаю зал, ч
тобы размяться, промочить горло, зайти в туалет или перехватить кусок-др
угой в местном буфете. На ногах мне переносить ожидание легче, чем в зале.
Под ложечкой противно сосет, а сердце стучит, как отбойный молоток.
Букер, знающий меня лучше других, прогуливается вместе со мной. Ему тоже н
е по себе. Мы бесцельно слоняемся по облицованным мрамором коридорам, уб
ивая время. Ожидание сводит с ума. В такие минуты крайне важно чувствоват
ь рядом локоть друга. Я в очередной раз благодарю Букера за то, что он приш
ел. По его словам, предстоящее зрелище он не променяет ни на что на свете.
К половине четвертого я окончательно понимаю, что проиграл. Иди все как п
о маслу, присяжным вообще не о чем было бы совещаться. Им было достаточно о
пределить долю компенсации в процентах и подсчитать итог в долларовом и
счислении. Наверное, я был излишне самоуверен. В моем мозгу лихорадочно п
роносятся ужасные воспоминания о вердиктах на смехотворно низкую сумм
у, которыми так славится наш округ. Похоже, и меня ждет эта участь. Неужели
я стану очередным примером адвоката-неудачника, который забыл о том, что
в Мемфисе нужно соглашаться на любые отступные, сколь бы мизерными они н
и казались? Время ползет мучительно медленно.
И вдруг откуда-то издалека я слышу голос, выкликивающий мое имя. Это Дек, о
н выскочил в коридор и суматошно размахивает руками.
Ц О Господи, Ц бормочу я.
Ц Возьми себя в руки, Ц напоминает Букер, и мы опрометью несемся к залу с
уда. Я набираю полную грудь воздуха, возношу краткую молитву Господу и за
хожу внутрь. Драммонд с четверкой верных псов уже на месте. Дот в полном од
иночестве сидит за нашим столом. Все уже в полном сборе. Я прохожу мимо бар
ьера, отделяющего ложу присяжных от зала, и вижу, что присяжные уже рассаж
иваются. По лицам их прочитать ничего нельзя. Дождавшись, пока все усядут
ся, его честь спрашивает:
Ц Вынесло ли жюри вердикт?
Бен Чарнс, молодой афро-американец, недавний выпускник колледжа, избран
ный председателем жюри, отвечает:
Ц Да, ваша честь.
Ц И он написан на бумаге, согласно моему распоряжению?
Ц Да, сэр.
Ц Встаньте и зачитайте его.
Чарнс медленно встает. В руке он держит лист бумаги, который заметно дрож
ит. Но это ничто по сравнению с тем, как трясусь я. Я не могу дышать. Голова к
ружится, а перед глазами плывут круги. А вот Дот на удивление спокойна. В б
итве с «Прекрасным даром жизни» она уже победила. Враг публично призналс
я, что был не прав. Остальное её не волнует.
Я даю себе слово, что, каков бы ни был вердикт, приму его бесстрастно, с каме
нным лицом. Так меня учили. Я вывожу какие-то каракули в блокноте. Мимолет
ный взгляд влево убеждает меня, что и вся драммондовская пятерка поглоще
на какой-то писаниной.
Чарнс прокашливается и начинает читать:
Ц Мы, жюри присяжных, решили дело в пользу истицы, оценив размеры фактиче
ски причиненного ей ущерба в двести тысяч долларов. Ц Он на мгновение за
молкает. Глаза всех присутствующих прикованы к листу бумаги в его руках.
Пока ничего неожиданного не происходит. Чарнс снова откашливается и про
должает: Ц Кроме того, мы, жюри присяжных, присуждаем истице компенсацию
морального ущерба в размере пятидесяти миллионов долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201