Вскоре они уходят. Я опять покупаю кофе и теряюсь в удивит
ельных глубинах федеральной служебной процедуры.
Наконец в баре остается лишь горстка людей. Теперь я уже пью кофе без кофе
ина и сам себе удивляюсь, как много я успел пропахать нужного материала в
последние четыре часа.
Без четверти десять Брюзер звонит опять. Такое впечатление, что он в како
м-то баре. Он хочет, чтобы я прибыл завтра в офис к девяти утра, чтобы обсуди
ть один пункт в законодательстве и сделать по нему краткое резюме для те
кущего судебного разбирательства по делу о провозе наркотиков. Я отвеча
ю, что буду.
Мне бы очень не понравилось, знай я заранее, что мой адвокат черпает закон
отворческое вдохновение, шумно опрокидывая стаканчики в стриптизном б
аре.
Но Брюзер и есть мой адвокат.
В десять часов я остаюсь в одиночестве. Гриль-бар работает всю ночь, так ч
то кассир не обращает на меня внимания. Я утопаю в лексике и фразеологии, к
оторые приняты на предварительных судебных слушаниях, когда вдруг слыш
у деликатное чиханье. Я поднимаю глаза и в двух столиках от себя вижу моло
дую женщину в кресле на колесиках, единственную посетительницу, кроме ме
ня. Правая нога у нее от колена до низа в гипсе и поэтому выставлена вперед
, так что я вижу ее алебастровую пятку. Гипс, насколько я могу судить на дан
ной стадии моего больничного отчета, кажется, свежий.
Она очень молода и необыкновенно хорошенькая. Ничего не могу поделать с
собой и смотрю на нее несколько секунд, прежде чем уткнуться в свои запис
и. А потом опять буравлю ее взглядом, и дольше, чем в первый раз. Волосы у нее
темные и свободно падают сзади на шею. Глаза карие и кажутся влажными. У н
ее твердые черты лица, которые привлекают своей красотой, и ее не портит б
ольшой синяк на челюсти слева.
Нехороший синяк. Такие появляются после удара кулаком. На девушке больни
чный белый халат, и под ним она кажется тоненькой, почти хрупкой.
Старик в розовой куртке, один из бесчисленных добряков, которые безвозме
здно обслуживают пациентов в больнице Святого Петра, бережно ставит пер
ед ней на стол пластиковый стаканчик с апельсиновым соком.
Ц Вот, Келли, Ц говорит он, словно самый добрый на свете дедушка.
Ц Спасибо, Ц отвечает она с мимолетной улыбкой.
Ц Значит, говоришь, тридцать минут? Ц спрашивает он.
Она кивает, закусив нижнюю губу.
Ц Да, тридцать.
Ц Еще что-нибудь?
Ц Нет, спасибо.
Он ласково треплет ее по плечу и выходит из бара.
Мы остаемся вдвоем. Я стараюсь на нее не глазеть, но это выше моих сил. Я упо
рно, пока их хватает, смотрю в книгу, а потом медленно поднимаю взгляд так,
чтобы она попала в поле зрения. Она сидит ко мне не прямо лицом, а отвернув
шись под углом почти на девяносто градусов. Вот она поднимает стакан, и я з
амечаю бинты на обоих запястьях. Она еще не видит меня. В сущности, она сей
час никого не увидела бы, даже если бы в баре было полно народу. Келли суще
ствует в своем маленьком личном мирке.
Наверное, у нее перелом лодыжки. Синяк на лице удовлетворил бы требовани
я Дека о нанесении множественных травм, хотя кровавого рубца там нет. Уди
вительно, что у нее повреждены также оба запястья.
Но какой бы она ни была, я не хочу делать ее объектом адвокатской охоты. Ви
д у нее очень грустный, и я не желаю умножать ее печали. На ее левом безымян
ном пальце тоненькое обручальное кольцо. Но ей никак не больше восемнадц
ати!
Я стараюсь сосредоточиться на изучаемом законе по крайней мере пять мин
ут подряд, но вижу, как она прикладывает бумажную салфетку к глазам. Голов
а ее слегка склоняется набок, и текут слезы. Она тихонько пошмыгивает нос
ом.
Я сразу понимаю, что плачет она совсем не от боли в сломанной лодыжке. Прич
ина слез не физическое страдание.
Мое бойкое адвокатское воображение мчится во всю прыть.
Наверное, она попала в автомобильную катастрофу, и ее муж погиб, а она полу
чила травмы. Она еще слишком молода, чтобы заводить детей, а родные живут г
де-нибудь далеко отсюда, и вот она сидит одна-одинешенька и горюет о поги
бшем муже. Наверное, на этом материале можно сварганить неплохое дельце.

Но я гоню прочь нечестивые мысли и стараюсь сосредоточиться на раскрыто
й передо мной книге. Девушка продолжает шмыгать носом и плакать. Время от
времени входят редкие посетители, но никто не присаживается за мой или е
е столик.
Я осушаю чашку, тихо встаю и прохожу перед ней к стойке бара. Я смотрю на не
е, а она на меня. Наши взгляды на долгую секунду встречаются, и я почти наты
каюсь на металлический стул. Когда я расплачиваюсь за кофе, руки у меня сл
егка дрожат. Я делаю глубокий вдох и останавливаюсь у ее столика.
Она медленно поднимает свои прекрасные влажные глаза.
Я с трудом сглатываю слюну и говорю:
Ц Послушайте, я не из тех, кто лезет в чужие дела, но не могу ли я вам помочь?
Ц И киваю на гипс.
Ц Нет, Ц отвечает она едва слышно и затем одаривает меня потрясающей ми
молетной улыбкой. Ц Но все равно спасибо.
Ц Не стоит, Ц говорю я. Я смотрю на свой столик, который меньше чем в двад
цати шагах отсюда. Ц Я сижу вон там и готовлюсь к экзамену на адвоката, ес
ли что понадобится. Ц И пожимаю плечами, словно не уверен, как поступить
дальше, но ведь я такой замечательный, внимательный, заботливый парень, п
оэтому, простите, пожалуйста, что несколько вышел из границ формальной в
ежливости. Но мне действительно не все равно. Ко мне можно обращаться, есл
и что-нибудь понадобится.
Ц Спасибо, Ц повторяет она.
Я сажусь на свое место, таким образом дав понять, что я здесь тоже на почти
законных основаниях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201