Мы делим добыч
у. Доугену достается ровно 16667 долларов, а наша доля составляет 8333 доллара. Д
ек хотел ещё выставить ему счет за всякую мелочевку Ц ксерокопирование
, переписку, телефонные переговоры и прочую ерунду, за которую большинст
во адвокатов пытаются содрать лишние деньги со своих клиентов, Ц но я от
казался.
Мы прощаемся с Доугеном, желаем ему скорейшего выздоровления и отчаянно
пытаемся сохранить сочувственную мину. Это крайне сложно.
Из общей суммы мы с Деком решаем взять себе по три тысячи долларов, а остал
ьное оставить для фирмы на черный день. Фирма угощает нас аппетитным обе
дом в одном из лучших ресторанов Восточного Мемфиса. Фирма уже обзавелас
ь золотой кредитной карточкой, которую выдал один отчаянный банк, прельс
тившись моим адвокатским званием. Заполняя анкету, я аккуратно обошел во
просы о прошлых банкротствах. Мы с Деком дали друг другу торжественную к
лятву не пользоваться карточкой без взаимного согласия.
На свои три тысячи баксов я покупаю машину. Не новую, конечно, но ту самую, о
которой я мечтал с тех самых пор, как только миф о выплате доугенской стра
ховки стал походить на реальность. Это прекрасно сохранившаяся синяя «в
ольво-DL» 1984 года с пробегом всего в сто двадцать тысяч миль. Для «вольво» эт
о сущие пустяки. Банкир, её единственный предыдущий владелец, лично след
ил за сохранностью автомобиля.
Я, конечно, рассматривал мысль о покупке новой машины, но уж больно мне не
хочется залезать в долги.
Это первая машина, которую я приобретаю, оказавшись в адвокатской шкуре.
А за триста долларов, вырученных от продажи старенькой «тойоты», я обзав
ожусь мобильным телефоном. Руди Бейлор начинает медленное восхождение
к вершине.

* * *

Я ещё месяц назад решил, что проведу Рождество за городом. Слишком до сих п
ор свежи прошлогодние раны. Разделить мне праздник не с кем, и будет проще
, если я уеду. Дек как-то раз вскользь обронил, что неплохо бы встретить Рож
дество вместе, но уточнять ничего не стал. Я сказал ему, что скорее всего п
оеду к матери.
Когда мать и Хэнк не путешествуют в своем трейлере «Уиннебейго», они ост
авляют его во дворе своего дома в Толидо. Ни дома их, ни трейлера я и в глаза
не видел, но одно знаю точно: с Хэнком я встречать рождество не намерен. По
сле Дня благодарения мать позвонила мне и Ц не слишком, правда, настойчи
во Ц пригласила провести Рождество у них. Я отказался, сославшись на зан
ятость. Взамен пошлю поздравительную открытку.
Нет, не подумайте, что я недолюбливаю собственную мамашу. Просто нам стал
о не о чем говорить. Охлаждение в наших отношениях наступило постепенно,
не было у нас бурных сцен и ссор, сопровождавшихся резкими словами, котор
ые не стираются из памяти за много лет.
Если верить Деку, юристы в стране берут каникулы с 15 декабря до самого Нов
ого года. Судьи не ведут процессы и не участвуют в предварительных разби
рательствах. Адвокаты и адвокатские конторы заняты вечеринками и торже
ствами для персонала. Идеальное время, чтобы сбежать из города.
Я загружаю в багажник своего сияющего «вольво» коробки с материалами по
делу Блейков, кидаю кое-какую одежду, и Ц качу куда глаза глядят. Бесцель
но рулю по узким проселочным дорогам, пока не попадаю в заснеженный Канз
ас, а оттуда перебираюсь в Небраску. Ночую в дешевых мотелях, питаюсь в зак
усочных «Макдоналдс» и с любопытством глазею на все, что подворачиваетс
я. Северные равнинные штаты занесены снегом по самые уши. Вдоль автомаги
стралей высятся гигантские сугробы. Заснеженные прерии кажутся устлан
ными упавшими на землю облаками.
Безлюдные дороги навевают приятную тоску.

* * *

Двадцать третьего декабря я въезжаю в Мэдисон, штат Висконсин. Устраиваю
сь в небольшом отеле, перекусываю в уютной забегаловке и брожу, как все но
рмальные люди, в центре города по магазинам. В конце концов есть на Рождес
тво занятия, которыми нельзя пренебречь.
И вот я сижу на заиндевевшей скамье в парке, под ногами похрустывает свеж
ий снег, а я слушаю, как веселый хор выводит рождественские песнопения. Ни
кто в целом свете не знает, где меня искать Ц ни город, ни даже штат. Я упива
юсь свободой.
Отужинав и пропустив несколько рюмок в гостиничном баре, я звоню Максу Л
евбергу. Он возвратился в Мэдисон на постоянную должность профессора ме
стного университета, которую давно занимал, а я примерно раз в месяц звон
ил ему, чтобы посоветоваться о том, о сем. Макс пригласил меня при случае н
авестить его. Я уже послал ему по почте копии всех самых важных бумаг, а та
кже копии ходатайств, документов, представленных суду и протоколы допро
сов. Бандероль, отправленная экспресс-почтой, весила четырнадцать фунто
в и обошлась нам почти в тридцать долларов. Дек дал «добро».
Узнав, что я уже в Мэдисоне, Макс не скрывает радости. Как и многие евреи, он
не считает Рождество главным праздником, и буквально накануне сказал мн
е по телефону, что рождественские каникулы для него Ц идеальная пора дл
я работы. Он объясняет мне, как лучше проехать.
На следующее утро в девять, когда я вхожу в здание юридического колледжа,
на улице мороз Ц минус двенадцать. В вестибюле ни души, весь колледж слов
но вымер. Левберг ждет меня в кабинете, за чашкой горячего кофе. Примерно ч
ас я рассказываю ему о наших новостях, хотя дела юридического колледжа М
емфисского университета его не интересуют.
Кабинет его почти такой же, как в Мемфисе Ц завален всякой галиматьей, ст
ены увешаны написанными от руки плакатами со всевозможными призывами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201