На хороший рассказ Карманова надо было расшевелить. Он любил, когда е
го внимательно слушают и иногда поддакивают ему.
В первый вечер, когда я подсел к летчикам за стол, Карманов рассказывал ис
торию, дошедшую к нам из Испании. Я уже слышал о ней.
Ч Так что, Ч заключил он, Ч плечевые привязные ремни тоже могут подвес
ти летчика.
Ч Никогда не думал об этом, Ч усомнился молодой, но уже совсем седой лей
тенант. Ч Что-то не верится.
Ч «Не думал», Ч обиделся Карманов. Ч Это произошло с человеком, которо
го я лично знаю. Было такое, понимаешь, а он Ч «не верится». Девушка, чайку!
Ч бросил рассказчик официантке и продолжал: Ч Мне тот летчик, как вот я т
ебе за столом, рассказывал о своей беде. В Испании он воевал. Однажды его п
одбили, самолет загорелся. Когда пламя проникло в кабину, надо было прыга
ть, а тут как раз и зацепилась лямка парашюта за плечевой ремень. А эту про
клятую шнуровку, сам знаешь, не перервешь и не перекусишь зубами. Понял си
туацию?
Ч Понял. Но ведь это редкий случай.
Ч Такой случай в гроб может загнать. В машинах есть тоже свои аппендиксы
. Их нужно вырезать и выбрасывать.
Ч Это плечевые ремни-то? Ч удивился кто-то.
Ч Случай не может быть основанием для вывода, Ч настаивал на своем седо
й лейтенант.
Ч Нет, Ч возражал ему Карманов. Ч Если поучительный случай подробно о
писать, это принесет громадную пользу.
Ч Чего же вы чай не пьете? Ч спросила подошедшая официантка.
Ч Чай не вино, много не выпьешь, Ч ответил Карманов, вставая из-за стола.
Он был явно недоволен невниманием к нему некоторых летчиков.
За ним встали все. Я посмотрел на свой стол Ч Дьяченко и Довбни там уже не
было. Выйдя из палатки, Карманов повернул направо, а я пошел вместе с седым
лейтенантом. Оказалось, что нам по пути.
Шли молча. Ночь стояла темная, холодноватая, сырой, свежий ветер пронизыв
ал по-осеннему.
Ч Летчик чудесный, но любит поболтать, Ч тихо сказал лейтенант. Ч Ремн
и Ч аппендикс… Как это несерьезно! Наслушавшись такого, кто-нибудь возь
мет да и отрежет их.
Ч Этот разговор ходит по всем полкам, Ч заметил я. Ч В моем звене один т
ак и сказал: «Отрежу и выброшу этот аппендикс».
Ч Точно?
Ч Не выдумываю. «А тебе-то, Ч говорю, Ч зачем их отрезать? Ты же такой щуп
лый, что при надобности сам выскользнешь из ремней».
Ч Не разрешил?
Ч Нет, конечно.
Ч Правильно! Не всяким советам нужно следовать. Наслушаешься иных наст
авников и сам соображать перестанешь. А в трудную минуту надо прежде все
го к голосу собственного разума прислушиваться…
Шелестели листья деревьев. Где-то вдали, на том берегу
Днестра, на бессарабской стороне, мерцали огоньки. Я остановился, ожидая,
что седой лейтенант расскажет что-либо о себе. И не ошибся.
Ч Перед финской кампанией, Ч снова заговорил он, Ч я очень внимательн
о слушал лекции и беседы о войне, о поведении людей на фронте. А вскоре сам
оказался в боевой обстановке. Стал летать на задания Ч один раз, другой. В
ел воздушные бои, штурмовал укрепления белофиннов. Пока сопутствовал ус
пех, все мне казалось понятным и ясным.
Но вот однажды стряслась беда. Самолет подбили зенитчики, и я стал отстав
ать от строя. Теперь можно было советоваться только с самим собой. Я не зап
омнил ни одного ориентира на маршруте. Тяну домой и не знаю, где нахожусь:
над своей или чужой территорией. А самолет еле-еле тянет, вот-вот плюхнет
ся. Заметив ровное белое поле, повел машину на посадку. Приземлился удачн
о. Вылез на крыло и озираюсь вокруг.
Вскоре послышалась стрельба, а затем невдалеке показалась группа людей
в белых маскхалатах. Они бежали на лыжах ко мне. Я решил, что это финны. И сра
зу вспомнил, как нас учили поступать в таких случаях: в плен не сдаваться,
обязательно поджечь самолет.
Лыжники в белых халатах были уже рядом, и я успел только выхватить пистол
ет. Приложил его к виску и нажал на спусковой крючок, но выстрела не послед
овало. Правда, и щелчок мне показался взрывом. Перезарядив пистолет, я еще
раз поднес его к виску. Затвор снова щелкнул вхолостую. И так все патроны о
боймы оказались у меня под ногами, а я стоял живой. Потеряв власть над собо
й, убив себя морально, я упал лицом в снег и зарыдал.
Чьи-то руки меня подняли на ноги. Лыжники оказались нашими. Ведь я приземл
ился на своей земле. Чудовищная история, не правда ли? Из нее не один вывод
можно сделать…
В тот вечер я долго не мог уснуть, переворачивая отсыревшую от дождя поду
шку. Из головы не выходил рассказ седого лейтенанта.
…В субботу нам тоже летать не разрешили.
Ч В понедельник небо станет совсем ясным, тогда и выпустим вас, Ч сказа
л начальник штаба.
Ч Взвоем от безделья, товарищ майор, Ч взмолился Дьяченко. Ч Хотя бы в Г
ригориополь подбросили, чтоб отдохнуть от палатки.
Ч Ну, чтобы не взвыли, берите машину и катите. Через полчаса мы были в Григ
ориополе. В тесной, забитой людьми столовой нашлось местечко и для нас. Дь
яченко преобразился, повеселел. Высокий розовощекий блондин-степняк лю
бил дружеский стол с чаркой. Раздобыв вино и закуску, он выложил все на сто
л и, улыбнувшись, сказал:
Ч И в небе и в жизни просветы все-таки наступают. В городок мы возвратили
сь поздно, но долго еще переговаривались вполголоса. В небе над нами сиял
и звезды. Мы различали их даже сквозь полотно палатки. Вокруг стояла успо
каивающая тишина… Засыпая, мы не знали, что часы мира уже были кем-то сочт
ены до секунды.
Нас разбудили резкие удары в рельс. Первая мысль была об учебной тревоге.
Ни дома, ни в гостях поспать не дают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162