Такая «интеллигентная» профессия для многих была, ко
нечно, вершиной мечтаний. Мне она не подходила, я признавал лишь то, что от
крывало дорогу в авиацию. И я решительно отказался. Это привело к новым сс
орам из-за меня.
Время шло. Я снова работал летом кровельщиком, а зимой учился в школе. В 1928 г
оду окончил седьмой класс. Биржа труда ничем не помогла мне.
Наступил первый год первой пятилетки. Новосибирску, в то время еще мален
ькому городку, вчерашнему Новониколаевску, в этом пятилетнем плане отво
дилось одно из ведущих мест. Здесь быстрыми темпами начали строиться кру
пные заводы. За широкой Обью, в степи, рядом с деревенькой Кривощеково, зак
ладывался огромный завод «Сибкомбайн» (теперь он называется «Сибсельм
аш»). Молодежь радостно вздохнула: дорога всем безработным Ч на новостр
ойку, а бирже труда, этому атрибуту старого мира, пришел конец!
Кадры рабочих для нового гиганта машиностроения готовились в ФЗУ. Среди
трех тысяч первых «фабзайцев» оказался и я. Меня зачислили в слесарное о
тделение.
Давний план медленно, но верно осуществлялся. Я торжествовал. Но мое появ
ление дома в форме фабзавучника вызвало упреки. Большой нашей семье мой
заработок кровельщика был лучшей поддержкой, чем стипендия фабзавучни
ка.
Ч Нахлебник! Ч обругал меня как-то отец.
Я остолбенел, хотя он говорил горькую правду. Чтобы не быть семье обузой, я
собрал однажды свои нехитрые пожитки и покинул дом. Дом, где родился и рос
.
Здесь оставил я свое детство и решительно шагнул в захватывающие и трудн
ые годы юности. Оказалось, что в тот день я покинул родной дом навсегда.
Устроился жить в общежитии. Его четырехэтажное здание стояло на самом кр
аю соцгородка. Выйдешь из дверей Ч перед тобой степь, уходящая к горизон
ту. Посмотришь правее Ч за Обью синеют таежные леса.
Трудными были годы учебы в ФЗУ. Стипендия маленькая, от родителей помощи
никакой. Зима, сибирский мороз такой, что кажется, звенит воздух, а на нога
х ботиночки, стоптанные летом. В них же надо и на лыжах походить часок-дру
гой…
Распорядок дня у меня был свой, и очень жесткий. До четырех часов дня Ч уч
еба в ФЗУ, вечером Ч в машиностроительном институте при заводе. А после
Ч по поручению комсомола шел в кружок рационализаторов и изобретателе
й. Эту нагрузку мне дали потому, что я подал несколько предложений по улуч
шению производства.
В нашей комнате жили шестнадцать человек. И в соседних не меньше. Продукт
ы получали только по карточкам, и их, конечно, всегда не хватало.
На первом этаже под нами был хлебный ларек, который постоянно дразнил за
пахом свежего хлеба. Как только к ларьку подъезжала подвода, мы всей комн
атой с грохотом мчались по лестнице вниз. Нужно было спешить, чтобы нас не
опередили другие. За разгрузку хлеба нам перепадала одна-другая буханкя
.
В самодельном кипятильнике мы кипятили воду и блаженно запивали ею свеж
ий хлеб.
Жизнь в коллективе крепко сдружила нас. С первых дней учебы в ФЗУ я близко
сошелся с Мишкой Сихвортом, Костей Лобастовым, братьями Бовтрочуками, Ло
мовым, Селезневым, Пыжиковым. Спокойный, с сильным характером и волей, Миш
ка многих сдерживал в минуты безрассудных затей. Когда Сихворт вмешивал
ся в спор, все быстро прояснялось. Работал он с огоньком, аккуратно, и мы по
дражали ему.
Наша группа первой окончила ФЗУ и была направлена на работу слесарями в
цех.
Мишка Сихворт, Костя Лобастов и я жили в одной комнате общежития, наши тис
ки в цехе находились рядом, в вечернем институте мы тоже умудрялись вмес
титься за одну парту. Вот только спортом мы занимались каждый самостояте
льно. Я Ч легкой атлетикой, зимой лыжами и коньками, Мишка поднимал тяжес
ти, Костя решал ребусы. Как-то раз я заговорил с друзьями об авиации.
Ч На чем летать-то будешь? На бумажных змеях? Ч съязвил Костя.
Ч На змеях? Приходите завтра, я вам покажу на чем!
Как раз в эти дни создавался планерный кружок. Желающих записалось много
, но я хотел, чтобы первыми вошли в него мои друзья.
Было уже назначено первое занятие в клубе Осоавиахима. Мишка и Костя тож
е пришли туда и увидели новенький, пахнущий клеем и свежей краской плане
р.
С переходом на завод я, уже как старший в семье, помогал отцу прокормить ма
ть, бабушку и учившихся в школе четырех братьев и сестру.
В 1932 году меня, Мишку Сихворта и Костю Лобастова перевели инструкторами Ф
ЗУ. Теперь мы сами учили мальчишек и девчонок.
В один из погожих майских дней меня и моих друзей вызвали в комитет комсо
мола.
Ч Распишитесь вот здесь, Ч сказал комсорг ФЗУ и вручил нам красные книж
ечки комсомольских путевок.
Ошеломленный, я не верил своим глазам: прямо сверху было начертано: «Моло
дежь, на самолеты!» Я чуть не запрыгал от радости, но меня остановил Сихвор
т:
Ч Подожди радоваться. Сначала пройди комиссию.
Мне ли бояться медицинской комиссии? Неужели я зря занимался спортом?
В летные школы отбор был очень строгим, и многим не повезло. Не прошел коми
ссию Костя, нашли отклонения от нормы и у Мишки. Я один из нашей неразлучно
й тройки получил направление в летную школу. Я уже видел себя в самолете; д
авнишняя мечта вела меня прямо к цели. Ничто уже, кажется, не могло помешат
ь осуществить мое стремление, которым я жил все эти годы.
В конце мая поезд увез меня на запад. Вагоны прогрохотали по мосту через О
бь. А там Ч степь и степь…
Вскоре появились леса, горы. Никогда я еще не видел гор, и эти невысокие хр
ебты казались мне огромными.
Вот они, Уральские горы, под крыльями нашего самолета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162