«На фронт!» Ч эти слова будоражили наше воображение, заставляли снова и
снова проверять свою готовность к новым боевым испытаниям.
Если бы плохая погода не задержала нас, мы бы уже сегодня дрались с «мессе
ршмиттами». Перед самым фронтом пришлось еще два дня скучать в ожидании
вылета. Когда в твоих руках боевое оружие, а родную землю топчет враг, дума
ешь только о сражениях, мысли и чувства зовут к расплате.
Под крыльями проплывают заснеженные вершины. Они воскрешают в памяти со
всем другие, недавние перелеты.
…Наш полк, закончив переучивание, некоторое время ожидал новые самолеты
. Их должны были доставить из Тегерана специальные летчики-перегонщики.
Но дни шли, а машин все не было. Наконец кто-то решил, что мы сами можем полу
чить их за границей.
В Иран мы вылетели на транспортном ЛИ-2. Преодолев на большой высоте горны
й кряж, разделяющий долину Куры и персидские степи, увидели огромный гор
од с белыми дворцами и мечетями. Это был Тегеран.
«Аэрокобры» плотными рядами стояли вдоль полосы, готовые к перегону. Мы
с парашютами находились на аэродроме, ожидая распоряжений, кому в какой
самолет садиться. Но нашим временем здесь не очень дорожили. Никто не поз
аботился заранее подобрать лидера, который бы провел нас через горы на о
братном маршруте.
День был на исходе. Нам предложили переночевать в одной из тегеранских г
остиниц.
Впервые очутились мы лицом к лицу с чужим миром.
С роскошью дворцов соседствовала нищета бедняцких жилищ. Странно было в
идеть женщин, закрытых паранджой. Знакомство с Тегераном, откровенные др
ужеские разговоры с американскими летчиками за ужином в какой-то мере в
ознаградили нас за потерянное время. Но дикий случай снова испортил все
настроение: на наших глазах английский офицер надавал пощечин солдату-н
егру.
Утром мы уже снова были на аэродроме. Когда гурьбой направлялись к самол
етам, Вадим Фадеев вдруг остановился и, окинув взором даль, продекламиро
вал грохочущим голосом:
Мне пора обратно ехать в Русь, Персия! Тебя ли покидаю? Навсегда ль с тобою
расстаюсь? Из любви к родимому мне краю Мне пора обратно ехать в Русь.
Знаменитые есенинские строки очень точно передавали наше настроение.
Через два дня мы вернулись за новой партией самолетов. И опять на аэродро
ме не оказалось лидера. Летчикам, как и в первый раз, предложили ночевку в
Тегеране и подали автобус.
Все ребята сели, а я с ведомым остался.
У меня была довольно веская причина немедленно возвратиться домой. Мы вы
ходили из ЛИ-2 без стремянки. Я как-то неудачно прыгнул и встал не на обе, а т
олько на правую ногу. А я повреждал ее уже дважды до войны, когда занимался
планеризмом, и на фронте Ч при вынужденной посадке в Молдавии. Теперь, чу
вствуя, что нога распухает, я боялся, что завтра мне вообще не позволят сес
ть в самолет и оставят в чужой стране лечиться.
Как только автобус уехал, я пошел искать наших представителей. С большим
трудом мне разрешили самостоятельный перелет через горный хребет.
На всю жизнь мне врезались в память величественные картины, раскинувшие
ся под крылом самолета: глубокие черные тени ущелий, мощные вздыбленные
облака с окнами, через которые были видны сверкающие под солнцем вершины
гор Эльбурс. Потом вдали, в голубоватой дымке, обозначился Казбек.
Теперь оживал в памяти перелет, который дал мне право вести большую груп
пу через Кавказские горы, вселял уверенность в моих действиях…
Постепенно горы становились все ниже, а скоро их сменили холмы. За ними от
крылся огромный разлив Кубани. Я не раз видел с воздуха кубанское полово
дье, но такого, как теперь, что-то не запомнил. Река затопила все плавни, сли
лась с лиманами и речушками, казалось, Азовское море подступило к самому
Краснодару.
А там, за голубым простором полой воды, небо подпирали знакомые столбы ды
ма. Да, мы летели на фронт. Только сейчас он проходил уже не там, где мы остав
или его осенью прошлого года. За шесть месяцев на всех фронтах Отечестве
нной войны произошли серьезные перемены. Советская Армия одержала уже н
емало побед над гитлеровскими захватчиками. Эту весну Кубань встречала
уже освобожденной от оккупантов. Фашистским войскам удалось задержать
ся лишь на небольшом клочке кубанской земли Ч на Таманском полуострове.

О воздушных боях над Кубанью, в которых с обеих сторон участвуют одновре
менно сотни самолетов, мы уже знали из газет. Противник пытается наглухо
закрыть для наших бомбардировщиков небо над своими войсками, прижатыми
к морю. Советское командование точно оценило обстановку на этом участке
фронта, разгадало планы вражеских штабов. Потому мы и летим теперь в Крас
нодар.
Под крыльями Ч прямоугольники черных коробок сожженных домов, прямые д
линные улицы, выходящие в степь, белые цветущие сады. Это дорогой мне Крас
нодар. Утверждают, что жизнь человека идет кругами, по спирали вверх. Я вын
ужден поверить в это: в Краснодаре началась моя служба в авиации. Здесь я в
первые подготовил своими руками боевой самолет и, встав перед пилотом, д
оложил о том, что машина готова к вылету. Теперь я вступал на уже раз пройд
енную мной тропу, но в совершенно иное время, другим человеком.
На земле стало ясно, почему все самолеты теснятся на бетонированной поло
се Ч чернозем набух водой.
Наши эскадрильи шли каждая отдельно, взлетев с некоторым разрывом во вре
мени. Две из них Ч моя и капитана Тетерина Ч уже прилетели, а третьей, кот
орую вел штурман полка Крюков, почему-то не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162