Затем я кратк
о изложил сказанное на бумаге и ушел в общежитие.
Вечером меня вызвали на заседание партийного бюро. Там находился и комис
сар дивизии. Жалкими выглядели те товарищи, которые два месяца тому наза
д, не вникнув в суть дела, даже не поговорив со мной, голосовали за исключе
ние меня из партии. Сегодня они как ни в чем не бывало выступали в мою защи
ту. Я ненавидел их беспринципность и радовался, что вся эта история так бл
агополучно кончается.
Меня восстановили в партии. А на другой день командир полка пригласил ме
ня поговорить о назначении на должность.
Ч Думаю поставить тебя своим заместителем.
Ч Нет, товарищ гвардии майор, Ч возразил я, Ч на эту должность подберит
е кого-нибудь более заслуженного. А мне, если можно, дайте эскадрилью.
Хотелось сказать иначе: разве я могу идти заместителем к тому, кто остави
л на моей душе больше рубцов, чем война на теле?..
Так я вернулся в родной полк и принял эскадрилью Фигичева. А Валентина на
значили заместителем командира полка. Летчики встретили меня с радость
ю. Особенно был доволен Фадеев, с которым у нас складывалась хорошая друж
ба.
Жизнь опять возвратила мне все, к чему я стремился в последнее время.
Каждый день начинается полетами. Мы с Фадеевым тренируем летчиков по нов
ой методике. Особое внимание уделяем отработке маневров, полетам в ущель
ях гор и над морем. После обеда занимаемся тактикой.
Очень редко приходится нашим летчикам бывать в местном клубе и на танцев
альной площадке. Они упрекают меня за то, что, наверстывая потерянное, я не
всегда даю им возможность повеселиться.
Надо спешить с подготовкой. Немецкие армии сквозь горящий Сталинград уп
орно рвутся к Волге, а через горы Кавказа Ч к Черному морю. Врага надо сло
мить. В этом нашей армии никто не поможет.
В один из напряженных дней учебы радио принесло долгожданную весть: союз
ные армии открыли второй фронт. Но радость была недолгой. Высадка союзни
ков в песках Африки не уменьшила числа вражеских дивизий на нашем фронте
. Африка была далеко, очень далеко от логова фашизма.
Вскоре был готов аэродром, который строили для нашего полка. Штаб переех
ал в небольшой рыбачий поселок под холмами на берегу Каспийского моря. П
оступила и нам, летчикам, команда перебазироваться. Под вечер наша шесте
рка учебных ЯКов пронеслась бреющим над крышами рыбацких избушек и приз
емлилась за горной речушкой.
Поехали осмотреть поселок Манас. С кузова грузовика он был весь как на ла
дони. Домики, бараки и окруженный деревьями на возвышенности большой дом
. Там промелькнула девушка в белом халате.
В этом доме, в санчасти, лечится Комоса. Я решил в тот же вечер навестить ег
о. Со мной пошли Труд и Бережной.
В окнах тускло мерцал свет. В доме покой, тишина. Проходим по темному корид
орчику, открываю дверь, и вдруг…
Таким впечатляющим, наполняющим в одно мгновение душу бывает только чуд
есное изображение талантливого художника на холсте. Передо мной была чи
стая комнатка, маленький столик, на нем керосиновая лампа и в ее свете Ч д
евушка в белом. Ее руки положены на книжку, глаза настороженно устремлен
ы на меня.
Ч Добрый вечер!
Ч Здравствуйте, Ч ответила девушка.
Ч Капитан Комоса у вас лежит?
Ч Да.
Ч Разрешите проведать?
Ч Почему же так поздно?
Поэты могли бы назвать чувство, с которым я смотрел на девушку, любовью с п
ервого взгляда. Мне хотелось стоять и стоять рядом с этой стройной, прост
о глядевшей на меня белянкой.
Ч Он наш друг, и мы хотим его сейчас же видеть, Ч настаивал я.
Ч Пожалуйста, пройдите по коридору, вторая палата. Только ненадолго.
Труд и Бережной пошли. А я стоял, должно быть, смешной в неопределенности с
воего намерения.
Ч Что читаете?
Книга уже была закрыта, я мог прочесть ее название.
Ч Вы, кажется, пришли проведать больного?
Ч Я передумал.
Девушка засмеялась. Ее улыбка еще больше очаровала меня. Я спрашивал ее е
ще о чем-то, вызывая на разговор. Уже давно нужно было идти к Комосе, но что-
то приковало меня к этому месту. По существу, я очень давно не слышал девич
ьего голоса, обращенного ко мне, не испытывал на себе ласкового взгляда. И
х так не хватало в моей жизни. Они так нужны были мне сейчас.
Ч Я вижу, вас надо проводить к больному, сами вы дороги не найдете. Пойдем
те!
Перед уходом я задержался у стола медсестры, подумал: могла бы она сейчас
оставить эту комнатку с керосиновой лампой?.. Я готов был всю ночь бродить
с ней по берегу моря, под лунным небом. Как мне уйти отсюда одному? Надо хот
я бы договориться о завтрашнем вечере, о танцах. Ждать и надеяться на нову
ю случайную встречу? Нет! Лучше взять с собой ее книгу, тогда обязательно у
вижу ее еще раз.
Ч «Отверженные». Давно читал. Сам недавно был отверженным. Дайте мне ее п
очитать.
Ч Не могу, не моя.
Ч Скажите, когда вам ее вернуть? Ч спросил я, забирая со стола книгу.
Ч Вернете хозяйке Ч нашей медсестре Вере.
Ч Нет. Хочу вернуть только вам.
Итак, отныне я был не один. Со мной были ее имя и ее книга. Я вспомнил об этом
утром, когда проснулся. Подумал о ней, когда проезжали на машине через пос
елок. Я почувствовал на себе взгляд Марии, когда поднялся в воздух.
Дни побежали торопливее, жизнь приобрела новое содержание. Возвращение
в полк, взгляд девичьих глаз, искавших меня в толпе у танцплощадки, провож
авших меня, как мне казалось, в каждый полет, Ч разве это не могло не обнов
ить мою душу?
Каждый день, возвращаясь из зоны после выполнения учебного задания, я пр
олетал над домиком медсанбата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162