Но, взглянув сейчас на него, вниз, я думаю о его глубине, о том, что бе
рег в случае чего нам ничем не поможет. Спокойствие поддерживает во мне р
овно гудящий мотор, застывшие стрелки приборов. Но сказать «приучил» Ч
это слишком категорично. Каждый раз, когда я смотрел за борт и видел темно
е, штормовое море, я на какие-то секунды отключался от восприятия звуков м
отора Ч меня всего поглощала страшная стихия воды. Усилием воли я избав
лялся от ее «магнетизма», возвращался к надежному мирку своей кабины, к с
трелкам приборов. Но теперь в первые секунды мне казалось, что и мотор гуд
ит не так, как раньше, и стрелки угрожающе сдвинулись к критическим преде
лам… Нужно было некоторое время, чтобы снова проникнуться уравновешенн
ой мощной силой машины. Несколько слов, обращенных к Голубеву, его ответ п
риносили ощущение обычности нашего полета.
Берег давно остался позади. Чтобы обнаружить предполагаемый маршрут пр
олета вражеских самолетов, мы начали бродить над морем, то и дело меняя ку
рс.
И вдруг… Он шел левее и чуть выше нас, под самыми облаками. Это был крупный
трехмоторный «юнкерс-52».
Прижимаясь к воде, я подкрался к нему очень близко, но он никак на это не ре
агировал. Экипаж бомбардировщика, видимо, и не предполагал, что в такую по
году над морем могут оказаться наши истребители.
Первая очередь заставила «юнкерса» опуститься к воде. После второй он за
горелся и рухнул в море. Раздался взрыв, по воде разлилось пламя.
Через несколько минут мы встретили другого «юнкерса». Только я подумал о
развороте для атаки, как вдали на горизонте появилась целая группа само
летов.
Что делать?
Горючего у нас было в обрез, и мы могли «заняться» только одиночкой. Да и н
е стоило сейчас тревожить группу. Управиться с ней мы все равно не успеем,
а свое появление на этой трассе выдадим противнику. Упавшие в море, конеч
но, не сообщат о наших «охотниках», а долетевшие до берега всполошат всех!

Атакую «юнкерса» в «живот». От его крыла тянется тоненькая струйка дыма.
Я проскакиваю под падающим самолетом, разворачиваюсь и вижу: еще один ко
стер заполыхал над волнами.
Когда мы по возвращении домой проявили пленку фотопулеметов, летчики ст
али с любопытством рассматривать кадры, запечатлевшие летящих и падающ
их «юнкерсов». Я немедленно доложил в штаб дивизии о результатах «охоты»
на трассе Крым Ч Одесса.
Речкалов, услыхав о нашем удачном полете, пристал ко мне:
Ч Хочу слетать. Дай бачки!
Ч А твои где?
Ч Ну, это старая песня, Ч обиделся Речкалов. Ч Сам же знаешь, выбросил.
Ч Тогда можно вспомнить мотив поновей. Ты что говорил когда-то в землянк
е?
Ч Память у тебя злая!
Ч Нет, не злая, а строгая, Гриша! Я знал, что бачки нам пригодятся. Ч И тут ж
е успокоил его: Ч Подожди немного. Вот слетаю еще несколько раз, уточню ма
ршрут, тогда выпущу и других.
Речкалов отошел. На КП прибежал один из техников:
Ч Товарищ командир, сапоги прибыли! Но раздают кому попало.
Ч Как так?
Ч Штаб дивизии распорядился выдать в первую очередь своим связистам, п
исарям и машинисткам.
Когда я примчался на склад, новенькие кирзовые сапоги уже пошли по рукам
штабистов.
Ч Грузите на машину! Обуем тех, кто месит грязь на аэродроме. В помещении
посидят и в старых.
Новые сапоги получили летчики, техники, механики.
Когда все было роздано, я улетел с Голубевым на море. И на этот раз мы уничт
ожили немецкий самолет на том же самом месте. Стало ясно Ч трасса вражес
ких перелетов проходит именно здесь.
Возвращаясь домой, я строил большие планы: найдем у моря площадку, посади
м здесь звено и будем «щелкать» Ю-52.
На аэродроме мне сообщили: звонил командир дивизии и приказал немедленн
о связаться с ним.
Ч Почему без разрешения вылетел? Ч спросил Дзусов, когда я представилс
я ему по телефону.
Ч Воевать никому не запрещено, товарищ комдив.
Ч А тебе я запрещаю летать на море.
Ч Как так запрещаете?
Ч А вот так. Пусть летают другие.
Ч Там, над морем, целыми стаями ходят немецкие самолеты.
Ч Все равно. Одна пуля попадет и… У нас дважды Героев немного.
Ч Она везде может быть, эта пуля.
Ч Отставить возражения! Командующий армией тебе запретил… Да, вот еще ч
то: начальник штаба докладывал Ч партизанишь, орел?!
Догадываюсь Ч речь идет о сапогах.
Ч Я ж просил для полка, ребята разутые, а сапоги начали распределять сред
и штабистов.
Ч Вот оно что! Ну, тогда правильно сделал. Завтра быть у меня к десяти часа
м.
Ч Есть!
Задержавшись как-то на аэродроме, я поздновато возвратился в общежитие.
Взрывы смеха задержали меня в прихожей. Сухов рассказывал друзьям истор
ию, которую уже знал весь полк. Она могла стать не веселой, а печальной.
Ч Ну, поболтали мы с девушками, Ч рассказывал летчик, Ч и пошли домой. П
одошло время, отбоя.
Ч Скажи уж, что вам дали отбой!
Ч Возможно, и так. Потому что мы с Жердевым, прежде чем явиться к ним, выпил
и для храбрости. Ну вот, бредем мы, шлепая по лужам, а вокруг темно, хоть глаз
выколи. Идем, идем и вдруг натыкаемся на проволочную сетку. Что за наважде
ние? Решили перелезть через нее. Мы же твердо знали, что идем в нужном напр
авлении. Жердев начал взбираться в одном месте, я в другом. Прыгнув на земл
ю, я шагнул вперед и вдруг увидел большие, горящие, как у совы, глаза, а над н
ими Ч рога. Подался назад, к изгороди, а глаза и рога Ч за мной. Вот уже сет
ка. Я вцепился в нее руками и только стал подтягиваться, как эти самые рога
поддали мне под зад. Меня словно катапультой перебросило на другую стор
ону сетки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162