Ч Надо уметь. Если
на МИГах пойдем на перехват, «юнкерсам» несдобровать. А может быть, на «иш
ачках» будем летать? Ч с улыбкой спросил он.
Мы все одобрительно заговорили о МИГах.
Ч То-то! Ч Командир удовлетворенно прошелся перед нами. Ч Сегодня же н
аправляйтесь в Маяки. Там есть уже два МИГа. Время, видите, какое? Тучи нави
сают. Надо ускоренно переучиваться. Ловить будем бандитов. Обязательно!
Ч Он сам начал подавать болты механику, стоявшему на подставке у крыла.
Ч Вот соберем машины для одной эскадрильи, и ты, Покрышкин, сразу перегон
ишь их в Маяки. Там переучим эскадрилью и вернемся сюда.
Командир искал в работе успокоения. Мы ждали, что он и нам прикажет взятьс
я за сборку. Но майор снова заговорил о переучивании, о том, что сейчас нео
бходимо дорожить каждой минутой.
Ч Прихватите свои вещички и уезжайте! Мы поспешно ушли готовиться к отъ
езду.
Поезд на Котовск через Тирасполь отходил вечером. В нашем распоряжении о
ставалось полдня. Условились встретиться на вокзале и разошлись по квар
тирам.
По пути домой Костя Миронов встретил на улице нашу молоденькую соседку Ф
лорию и отстал. О чем он с ней говорил, не знаю, но догнал повеселевший.
Мы снимали комнату у бывшего крупного торговца. Свои два больших дома он
сдавал внаем жильцам. Хозяев мы видели редко. Об их появлении в доме напом
инали острые запахи, доносившиеся из кухни в коридор. Их прислуга по-преж
нему старательно убирала и нашу комнату.
Возвратившись домой, я хотел заняться укладкой вещей в дорогу, как в двер
ь постучали. Вошел хозяин. Сегодня старик бодрее, чем всегда. Он остановил
ся передо мной в решительной позе и, ткнув пальцем в потолок, спросил:
Ч Видели их?
Ч Кого? Ч пожал я плечами, хотя сразу понял, о чем идет речь.
Ч И ваши ничего им не могут сделать. Ничего! Ч горячо продолжал хозяин.
Ч Как-то в разговоре с вами, господин офицер, я наугад сказал, что через го
д немец будет здесь. И не ошибся. Год прошел Ч и вот он появился.
Ч Что ж, Ч притворно вздохнул я, Ч все складывается по-вашему. Может бы
ть, и магазин вам скоро вернут.
Ч Не шутите, господин офицер. Я всегда считал вас серьезным человеком. О
них, Ч он снова указал в небо, туда, где недавно пролетел немецкий авиара
зведчик, Ч мы, евреи, кое-что знаем. Немец мне возвратит магазин? Ай, зачем
вы это говорите!.. Я старый человек и готов дожить свой век при какой угодн
о власти, только не при Гитлере.
Ч Но вы же рады тому, что немцы пролетают над Бельцами?
Ч Кто вам сказал, что я рад?
Ч По вас вижу.
Ч Зачем так говорить? Я думаю о Румынии. Там остались мои братья, сестра. Р
аньше я виделся с ними каждое воскресенье, а теперь… О, Букурешт! Увидели б
ы вы, какой это город!
Ч Когда-нибудь его увижу, Ч ответил я убежденно. Хозяин широко раскрыл
глаза, ожидая, что я скажу дальше.
Надо было менять тему разговора.
Ч Плату за комнату вы получите сегодня. Хозяин, не дослушав меня, поверну
лся и вышел.
Я вытащил из-под кровати чемодан, в котором хранил холостяцкие пожитки, и
начал отбирать самое необходимое для жизни в лагере. Коверкотовая гимна
стерка… Нужно взять. Новые брюки Ч тоже. Белье, платочки, полотенце. Альбо
м для рисования Ч обязательно. Книжонка. А это что? Ай-ай, какой же я растяп
а! До сих пор не отослал сестре отрезы, купленные еще зимой. А ведь готовил
подарок к весне. Как бы она обрадовалась белому шелку с набивными цветам
и! Да и черный с белыми штрихами крепдешин ей понравился бы не меньше.
Мария моложе меня на два года. Она единственная сестра у нас, пятерых брат
ьев. В детстве ей жилось труднее, чем нам: слишком рано легли на ее плечи до
машние заботы, и в школу надо было поспевать. Все братья любили Марию, гото
вы были защитить ее от обидчиков, но она никогда ни на кого не жаловалась
Ч такой уж у нее характер.
Мысли о сестре перенесли меня в Новосибирск. Далекий, но близкий сердцу г
ород! Вот наш домик на берегу Каменки. Последний раз я побывал в нем в 1937 год
у, а потом все никак не удавалось выбраться. Стихия летной жизни захватил
а меня. Долго и трудно шел я к ней, словно поднимался на высокий крутой пер
евал. И вот взошел на него и никак не нагляжусь на открывшийся простор.
Я люблю летать. Стремлюсь быть в числе лучших. Опыт летчиков-истребителе
й, воевавших на Халхин-Голе и на Карельском перешейке, заставляет больше
думать и настойчивее тренироваться. Все добытое ими кровью надо осмысли
ть, понять, усвоить. Только об этом все мои заботы. Я избегаю увлечений дев
ушками, будучи уверен, что семья не позволяет летчику целиком отдаваться
своему трудному делу…
Как же быть с отрезами? Забрать с собой? Но в лагере будет, конечно, не до пос
ылок. Эх, сестренка, потерпи еще немного Ч ведь больше ждала обещанного. В
от перегоню МИГи, выберу свободный часок и отправлю тебе подарок. Уложив
отрезы на дно походного чемодана, я засунул его под кровать.
В ожидании Миронова еще раз вернулся в мыслях к событиям дня. А ведь сегод
ня в моей жизни произошло что-то большое, значительное. Командир полка на
значил меня заместителем комэска! Жизневский, конечно, не знает об этом. Е
сли бы Иванов предварительно советовался с ним, тот бы не согласился с эт
им выдвижением. Он знает, что я не люблю его как летчика, и поэтому не терпи
т меня. А я не умею скрывать своих чувств, не могу идти на компромиссы, когд
а речь идет о мастерстве пилотирования, о тактике.
Зато в Иванове я, как говорится, души не чаю. Он покорил меня с первой встре
чи. Осенью 1939 года, окончив Качинскую авиашколу, я прибыл в полк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162