Нас ра
дует эта паника, этот страх перед нашей силой, и мы стремимся как можно бол
ьше уничтожить машин, бензоцистерн, повозок, орудий Ч они ведь на каком-т
о рубеже снова ощетинятся против нас.
Вылеты на штурмовку теперь доставляют нам истинное боевое удовлетворе
ние. Мы уходим далеко в море и появляемся над колоннами с тыла, с запада. Вр
ажеские солдаты принимают нас за своих. Вот тут и начинается. Подожженна
я цистерна с горючим сразу перекрывает дорогу, а в сутолоку, в затор летят
трассы. Дым, пламя, пыль. Разбегающиеся во все стороны солдаты. Картины зна
комые, но смысл их совсем иной. Убийцы детей, женщин, стариков, расстрелянн
ых у переправ, на степных украинских шляхах, получают достойное возмезди
е.
Мы проносимся над колонной один за одним, поливая ее свинцом.
Возвращаясь с задания, получаем приказ о новом вылете с последующей поса
дкой на другом аэродроме. Войска неудержимо продвигаются вперед, мы шага
ем за ними бросками с одного аэродрома на другой.
Оставив сельскую школу Ч пусть ребятишки становятся ее хозяевами! Ч м
ы приземлились у города М. Еще до этого я пролетал над этим хмурым, будто п
рисыпанным сажей городом. Словно землетрясение вдруг сдвинуло под ним п
очву, и его здания повалились, доменные печи перекосились, перекрытия на
д большими длинными цехами обрушились. Немцы оставили здесь одни руины.

Личный состав нашего полка разместился в уцелевших домиках на окраине п
риморского города. От местных жителей мы услышали немало жутких рассказ
ов о зверствах оккупантов. Но были и такие разговоры, которые радовали на
с.
Как легенда, из уст в уста передавался случай, происшедший на железной до
роге перед самым отходом немцев. Покидая город, фашисты решили вывезти в
Германию всех оставшихся трудоспособных жителей, главным образом деву
шек. Но это им не удалось сделать. Когда эшелон отошел от станции, в небе вд
руг появились самолеты с красными звездами на крыльях. Советские летчик
и словно чувствовали, что это за поезд. Они стреляли не по вагонам, а по пар
овозу и разбили его. Эшелон остановился. Немецкие конвоиры, заслышав бли
зкую стрельбу, разбежались. А тут подошли наши войска. Так летчики спасли
несколько сот жителей города.
Мы вдвойне гордились героями этой правдивой легенды. Ведь они были летчи
ками нашего полка. Тот паровоз, который вез советских людей на фашистску
ю каторгу, уничтожил не кто иной, как ведущий группы Иван Бабак.
Хозяйка дома, где остановился я с Голубевым, рассказывала:
Ч С нашего аэродрома немцы этой весной на Кубань летали. Сперва были нах
альные, дерзкие, потом приутихли немного, а позже и совсем носы повесили. У
тром перед выездом на аэродром все молились, причитали, чтобы смерть их м
иновала. А вечером не все возвращались домой. Уцелевшие напивались допья
на, безобразничали, а утром снова молились. Услышали мы от нее и о подвиге
знаменитого сталевара Макара Мазая. Он отказался плавить металл для наш
их врагов, и его расстреляли. Мы долго обсуждали мужество Мазая. Настоящи
й советский человек. Свои руки, искусство сталевара он не отдал на служен
ие врагу.
Мы уже летали за Осипенко на штурмовку отступающих войск. Снова прикрыва
ли в море баржи Ч они теперь держали путь к городу Осипенко. Там тоже долж
ен высадиться десант, чтобы «оседлать» дороги. Немецкая авиация, базирую
щаяся уже где-то за Днепром, начинает оказывать сопротивление. Группа на
ших истребителей, возглавляемая Клубовым, встретилась с «юнкерсами» и п
ровела блестящий бой. Клубов выполнил здесь тот самый прием, которым пол
ьзовался я на Кубани: он повел в скоростную атаку свою группу против трех
эшелонов немецких бомбардировщиков и расстрелял трех «юнкерсов» за од
ин заход. Его напарники Жердев, Сухов повторили наглядный урок командира
. Шести «юнкерсов» недосчитывались на этот раз немцы. Они сгорели в полях
у Осипенко, куда мы вскоре и перелетели.
Все эти дни я замещал заболевшего Краева. Забот и хлопот у меня, естествен
но, прибавилось. Приходилось не только командовать полком, направлять ег
о боевую деятельность, но и решать вместе с замполитом Погребным многие
другие немаловажные вопросы.
Однажды ко мне подошел инженер по вооружению капитан Жмудь.
Ч Разрешите, Ч говорит, Ч обратиться по личному вопросу.
На нем лица не было, бледный, осунувшийся, даже руки дрожат. Я сразу догада
лся, о чем он меня попросит. Вчера наши войска освободили Ногайск. А там пе
ред войной жили родители, жена и дети инженера. Он ничего не знал о них.
Очевидно, они остались в оккупации. Я тоже полагал, что это так, но очень не
хотел, чтобы инженер сам узнал страшную правду о гибели своих родных и бл
изких. Мне было жаль этого замечательного человека. А на радостную весть
ему трудно было рассчитывать. Ведь в Таганроге, Жданове и Осипенко немцы
уничтожили всех евреев. Ногайск стоит на той же большой дороге.
Но, подумав, решил, что мой отказ будет еще более бесчеловечным.
Ч Что ж, дорогой, Ч сказал я инженеру, Ч если такая беда случилась, ее уж
е не поправишь. Надо крепиться. Бери машину и поезжай.
Он ушел, подавленный горем. И у меня защемило сердце.
Вспомнил я и о тех наших летчиках, которые были сбиты над оккупированной
территорией. Где они сейчас, что с ними? Обязательно надо связаться с жите
лями сел, над которыми мы потеряли самолеты. Может быть, они что-нибудь зн
ают о судьбе наших однополчан. Ведь в полк будут писать матери и жены поги
бших. А что мы им ответим?
В один из дней к нам приехал заместитель главкома ВВС генерал Ф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162