Надо где-то на побережье н
айти площадку, чтобы иметь возможность летать дальше, чем это делали мы. О
чевидно, немцы отодвинули трассу перелетов в глубь моря.
Ч Это верно, Ч согласился генерал. Ч Вот что: поезжай в полк Морозова и
помоги им наладить перехват.
Ч А я надеялся, товарищ генерал, что вы какой-либо нашей эскадрилье дове
рите это дело, Я бы базировался с ней где-нибудь на побережье и…
Ч Нет, нет, Покрышкин, ваш полк уходит на отдых.
Ч Тогда разрешите мне взять с собой своего ведомого. Может быть, придетс
я сделать несколько показательных полетов.
Ч А-а, ты опять за свое! Ч насторожился командующий. Ч Тебе же я запрети
л летать над морем, и не хитри, пожалуйста. Направляйся в полк Морозова оди
н, на У-2!
Да, командующий разгадал мой не такой уж хитрый ход: мне действительно хо
телось «поохотиться» над морем, пока полк будет отдыхать. Но я посчитал н
етактичным настаивать на своем. Об одном лишь решился попросить генерал
а:
Ч Разрешите слетать в Павлоград и на время отдыха забрать к себе жену. Он
а служит в БАО медсестрой.
Ч Жену? Ч удивился генерал, пристально посмотрев на меня.
Ч Будущую жену, товарищ генерал.
Ч Хорошо, Ч сказал он. Ч Дам тебе свой самолет. Путь-то не маленький. Еще
заморозишь свою любовь!
Я был счастлив от такого доброго отношения к себе. Полк Морозова находил
ся где-то в районе Чаплинки.
Я всматривался в забеленную легким декабрьским снежком ровную степь и п
од однообразный напев мотора думал о встрече с Морозовым.
Я хорошо помнил его по Кишиневу. Это он в первый день войны над Кишиневом с
бил один немецкий самолет, а другой таранил и благополучно приземлился н
а парашюте. Теперь, спустя почти два трудных военных года, оживали в памят
и встречи с Морозовым в Тирасполе, Григориополе…
В его полку народ был боевой, истребители опытные. Однако эскадрилья Алл
елюхина, севшая на подобранную для «охоты» площадку, действовала не особ
енно блестяще. Сейчас она подменялась эскадрильей Лавриненкова.
С Морозовым мы встретились в жарко натопленной землянке. Южная вьюга зна
комо свистела за окошком.
Мы вспомнили солнечный зеленый Кишинев, палаточный городок у Григориоп
оля, наших общих друзей. Морозов прошел с ними много дорог, называл, кто и г
де служил теперь, кто и на каких рубежах битвы погиб.
Ч В живых осталось мало, мы ведь побывали и в боях под Сталинградом, Ч ск
азал Морозов и вдруг спросил: Ч Не летал на «харикейнах»?
Ч Не летал. Бог миловал, Ч ответил я.
Ч Скажи спасибо своему «богу»! Ч засмеялся майор. Ч А нас он наказал. Ан
гличане сняли их с вооружения в войсках, которые стояли в Африке, как уста
ревшие, передали нам. Они прибыли к нам в серо-желтой окраске, под песок пу
стыни. Скорости нет, оружие слабое…
Ч У вас был такой молодой и уже совсем седой лейтенант, Ч вспомнил я одн
ого из тех, с кем виделся в последний мирный вечер.
Ч Да, был. Там же погиб, на Волге, Ч ответил Морозов, так и не назвав мне ни
его имени, ни фамилии.
Меня охватила грусть. Был человек, очень много переживший, умный, храбрый,
поседевший в юности от испытаний, выпавших ему. Его рассказы о себе, его об
раз сохранились в моей памяти и еще долго будут жить. «Седой лейтенант»
Ч это звучит так необычно. Седина в двадцать пять лет…
На второй день Морозов проводил меня в обратный путь, после того как я в бе
седах оставил на этом степном аэродроме, выглаженном ветрами, все то, что
знал, что мог отдать летчикам из своего скромного опыта «свободной охоты
». То, что мы, два ветерана Великой Отечественной войны, сошлись на третьем
ее году в степи под Херсоном и вспомнили всех своих друзей, поделились св
оим сокровенным опытом фронтовой жизни, взглядами на события, на наше ро
дное дело Ч авиацию, имело для нас обоих большое значение. Казалось, что м
ы остановились вдвоем на высоком горном перевале, оглянулись назад, на п
ройденный трудный путь, и смело обратили взор к новым нелегким дорогам.
Я возвратился в Асканию-Нова. Там на аэродроме стоял мой единственный са
молет. Через несколько минут я взлетел. Пронесясь над вольерами, в которы
х паслись по молодому снежку уцелевшие обитатели заповедника, взял курс
на Черниговку.
Петухи возвещают рассвет.
Детские голоса и следы по снежку заставляют вспомнить детство, школу…
Вчера были вылеты, бои, под крыльями бурное море. Сегодня вокруг тихое сте
пное село, спокойствие обыкновенной, трудовой жизни.
Переночевав, мы рано утром выехали на аэродром, расположенный на западно
й окраине. В первый день оборудовали комнаты для занятий. Приводили себя
в порядок, готовясь к встрече Нового года.
Я снял квартиру в центре села, во второй хате от церквушки, навевавшей сво
им ветхим видом тоску. Вечером у меня собрались друзья отметить праздник
.
Веселья за нашим холостяцким столом, правда, было немного. Вся обстановк
а скорее напоминала прощальный вечер. Ведь в ближайшие дни многие из нас
должны были покинуть Черниговку. Замполит Погребной уезжал в Москву на у
чебу. Клубов, Сухов, Жердев и Олефиренко собирались лететь в Баку за новым
и машинами, а я по своим личным делам Ч за Марией, под Днепропетровск.
И все-таки это был праздник. Спокойное звездное небо над селом, огоньки в
окнах домов, песни, оглашающие улицу, на какое-то время вытеснили войну из
нашего сознания. Вокруг хозяйничала жизнь, а не смерть.
…На следующий день прибыл самолет, обещанный командующим армией. Я полож
ил в кабину меховой комбинезон для своего будущего пассажира и зашел в з
емлянку, где собрались товарищи проводить меня в не совсем обычный полет
.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162