Я имею право спрашивать, пе
реполненный напряжением боя. Старший четверки озирается на своих товар
ищей. Он, конечно, хочет, чтобы говорили все. Ему нужна поддержка.
Ч Искали «мессеров».
Ч И нашли?
Ч Что-то не попадались.
Ч А своих бомбардировщиков на обратном пути видели?
Ч Вы были с ними…
Ч Да, мы были с ними. А где были вы?!
Нас окружают другие летчики. Комоса тоже подошел. Я приумолк, ожидая его в
мешательства. Он не проронил ни слова.
Ч Мы вдвоем с Бережным не дали врагу сбить ни одного нашего. А почему мы н
е видели никого из вас в этой схватке? За облаками спокойнее. Я буду водить
группы, Ч мне пришлось обращать это предупреждение к рядовым летчикам
и к комэску тоже. Ч Со следующего вылета буду водить. Но если впредь кто у
йдет со своего места прикрытия, я его сам расстреляю. Отвечу за это, но рас
стреляю как предателя.
Только это слово, эта угроза могли передать мое возмущение, мое волнение,
мою обеспокоенность положением в эскадрилье. Было ясно, что так, как мы ле
тали только что, больше летать нельзя. Я сейчас думал о наземниках, о бомба
рдировщиках и о себе. Я не собираюсь погибнуть, как придется. Нам надо еще
много воевать. Летом сорок первого года мы, необстрелянные, встречали вр
ага на границах с большей яростью и сплоченностью, чем кое-кто встречает
его здесь, в глубине нашей территории.
От места, где мы стояли, начинался длинный ряд «Ильюшиных». Я посмотрел на
них, и мне стало радостно на душе. Я сказал, что на Пруте и на Днепре у нас не
было столько замечательных штурмовиков. Мы должны гордиться тем, что ряд
ом с нашими ЯКами вон сколько их стоит теперь на аэродроме. Не будем терят
ь их, ни одного!
Летчики разошлись к своим самолетам. Комоса сказал:
Ч Правильно. Действуй. Я сегодня себя что-то очень плохо чувствую. Язва м
учает.
В этот же день, в перерыве между вылетами, у нас в эскадрилье состоялся еще
один разговор.
Название этому боевому порядку сопровождения штурмовиков и бомбардиро
вщиков родилось здесь же, но сущность его созрела раньше. Он вырос из наше
го опыта. «Этажерка»! Да, именно она даст об этом порядке схематическое пр
едставление. Внизу бомбардировщики или штурмовики Ч первая площадка, з
атем группа непосредственного прикрытия, с превышением пар друг над дру
гом Ч вторая и выше сковывающая группа. Главный принцип взаимодействия
между «этажами» таков: ни при каких обстоятельствах не увеличивать уста
новленное превышение, держаться всем на дальности огня и маневра.
Верно, новое прививалось нелегко, были и срывы. Мне еще пришлось однажды и
спытать трудные минуты, когда меня оставили мои напарники по группе.
В этом вылете мы сопровождали две девятки ИЛов. Они наносили удар по скоп
лению танков в лесу около Изюма. При подходе к цели сковывающая группа ЯК
ов ушла за облака. Мы остались парой с Науменко.
Штурмовики удачно отбомбились ампулами с зажигательной смесью КС и ста
ли на обратный курс. Я уже облегченно вздохнул: задача успешно выполнена,
и «мессершмитты» нам не помешали. И тут они оказались легки на помине. Шес
ть штук, как осы, устремились на ИЛов. Идя им наперерез, я выбирал, где ведущ
ий. Во что бы то ни стало надо сбить его. В этом спасение и ИЛов и наше. Однак
о ведущий увертывался от моих атак. Мы с Науменко бросались с одного флан
га на другой, отгоняя атакующих и одновременно отбиваясь от наседавшей н
а нас пары. От жары перегревшегося мотора и нервного напряжения гимнасте
рка была мокрая от пота и неприятно липла к телу. Казалось, не будет конца
этой неравной схватке. Сколько проклятий было высказано в адрес ушедшей
четверки ЯКов! Но вот подвернулся удачный момент. Пара «мессеров» пошла
в атаку на отставших двух ИЛов, и тут ведущий попал мне в прицел. В упор в ле
вый борт я расстрелял его, и мои расчеты оправдались. Остальные «мессерш
митты» сразу же прекратили атаки и отвалили в сторону.
И на этот раз нам повезло: все подопечные, даже без пробоин, пришли домой.
На аэродроме со своими уже давно севшими «коллегами» по группе произоше
л бурный разговор, который оказался, к счастью, последним.
В налетах на Изюм, Сватово, Старобельск наш полк вместе с бомбардировщик
ами и ИЛами крепко сколотил новый боевой порядок Ч «этажерку». И хотя об
становка в небе оставалась напряженной, мы не потеряли ни одного своего
«Ильюшина» или СУ-2. В эти дни нашему полку на аэродроме в Славяносербске
командующий воздушной армией генерал К. А. Вершинин вручил гвардейское з
намя, и мы, стоя на коленях, приняли священную клятву гвардейцев: сражатьс
я за Родину до последнего вздоха.
В нашем новом строю все осмыслено, испытано в деле, мы коллективно отража
ли нападение «мессеров» на наших подопечных ИЛов. Каждый строго сохраня
л свое место и действовал по разработанному на земле плану боя. Но вскоре
в одном из вылетов именно я оторвался от своей группы. Мы сопровождали 18 И
Лов. Я шел парой с Науменко, в непосредственном прикрытии. Комоса опять не
взлетел, нас осталось двое вместо четверых. На высоте четверка МИГов, вед
омая Фигичевым, шла с бомбами под крыльями. После окончания штурмовки ИЛ
ов Фигичев тоже спустился со своего верхнего «этажа», чтобы сбросить бом
бы. «Мессершмитты», напав в этот момент на нашу группу, застали нас всех в
невыгодном положении: у нас не было высоты.
Науменко ринулся на пару «мессершмиттов», устремившихся к МИГам, которы
е беспечно пикировали на цель. Я бросился на вторую пару, прорывающуюся к
ИЛам. Они были совсем близко от меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162