Представьте себе, мне было бы крайне любопытно поближ
е взглянуть на пергамент, владелицей коего является принцесса Фауста. Он
настолько занимает меня, что я без колебаний проехал всю Францию и всю Ис
панию с единственной целью удовлетворить свое любопытство, которое, я мо
г бы в том поклясться, разделите и вы, учитывая, что сей пергамент представ
ляет определенный интерес и для вас.
И внезапно добавил с тем холодным спокойствием, что бывало порой ему при
суще:
Ц Я совершенно уверен, что вы спрашивали этот пергамент у госпожи Фауст
ы, я совершенно уверен, что она вам ответила, будто не взяла его с собой и он
спрятан у нее в надежном месте... Так вот! Это неправда... Этот пергамент Ц з
десь...
И вытянув вперед руку, он почти коснулся груди папессы кончиком указател
ьного пальца.
В его тоне звучала такая неодолимая уверенность, а жест оказался столь н
еожиданным и точным, что над актерами этой поразительной сцены на нескол
ько секунд вновь нависло тяжелое молчание.
Эспиноза в очередной раз пришел в восхищение.
Ц Какой жесткий игрок!
Слова Пардальяна были правдивы и напугали Фаусту. Однако она не шелохнул
ась, а лишь горделиво вскинула голову. Надменная принцесса с холодным бе
сстрашием выдержала сверкающий взор шевалье, но внутри она так и кипела:
«О! Дьявол!»
Король же заинтересовался странным посланником до такой степени, что да
же позабыл смертельно оскорбившие его непринужденные манеры шевалье.
А тот продолжал:
Ц Ну же, сударыня, возьмите с вашей груди этот пресловутый пергамент да п
окажите-ка его нам, чтобы мы могли обсудить, насколько он ценен, ибо, если о
н интересует Его Величество короля испанского, то он интересует и Его Ве
личество короля французского, коего я имею честь представлять здесь.
С этими словами Пардальян подбоченился и подкрутил ус. В его глазах буше
вало такое пламя, в его жестах и речах сквозили такая сила и властность, чт
о на сей раз и сам король невольно залюбовался этим человеком, который ка
зался ему теперь представительным и величавым.
Фауста была не из тех женщин, что отступают перед подобными ультиматумам
и; она подумала: «Раз этот человек бьет самых искусных дипломатов своей о
ткровенностью, почему бы и мне не воспользоваться той же самой откровенн
остью, словно грозным оружием, повернутым против самого шевалье?»
И она поднесла руку к груди, чтобы взять пергамент, который и в самом деле
находился там, и развернуть его вызывающим жестом.
Но, надо полагать, в намерения короля не входило обсуждать этот вопрос с п
осланником Генриха, потому что он остановил ее, повелительно произнося:

Ц Я позволил принцессе Фаусте удалиться.
И Фауста отказалась от своего намерения. Она склонилась перед королем и,
взглянув Пардальяну прямо в лицо, очень спокойно сказала:
Ц Мы еще встретимся, шевалье.
Ц Я в этом не сомневаюсь, Ц негромко отозвался Пардальян.
Фауста серьезно и одобрительно кивнула головой и медленно и величестве
нно покинула зал, сопровождаемая Эспинозой: то ли желая оказать ей честь,
то ли по какой другой причине, но он проводил принцессу до приемной. Там он
оставил ее, а сам с заметной поспешностью вернулся назад, чтобы присутст
вовать при беседе короля и Пардальяна.
Когда великий инквизитор вновь занял свое прежнее место, король повелел:

Ц Извольте сообщить нам, господин посланник, цель вашей миссии.
Воспользовавшись своим особым даром Ц замечательной интуицией, котор
ая всегда направляла его в тех серьезных случаях, когда предстояло приня
ть незамедлительное решение, Пардальян, проникнув в суть характера Фили
ппа II, уже знал, как надо действовать.
«Ум мрачный и лукавый, искренний фанатик, безмерная гордыня, осторожный,
терпеливый и упорный в своих планах, изощренный в осуществлении своих за
мыслов... Коронованный священник. Если я попытаюсь перехитрить его, то наш
поединок может затянуться до бесконечности. Я должен ошеломить его, ошел
омить правдой и смелостью».
Мы уже видели, что он тотчас же и не без успеха прибегнул к этой тактике.
Итак, Филипп II сказал, обращаясь к Пардальяну:
Ц Прошу вас сообщить нам цель вашей миссии. Пардальян вынес, не дрогнув,
пристальный взгляд короля и ответил со спокойной непринужденностью, бе
седуя словно бы даже на равных:
Ц Его Величество король Франции желает, чтобы вы вывели те испанские во
йска, которые вы держите в Париже и в самом нашем королевстве. Король, преи
сполненный лучших чувств по отношению к Вашему Величеству, полагает, что
сохранение этих гарнизонов в его стране является малодружественным ак
том с вашей стороны. Король полагает, что вы не должны вмешиваться во внут
ренние дела Франции.
В холодных глазах Филиппа мелькнул огонек, тотчас же погасший:
Ц И это все, чего желает Его Величество король Наварры?
Ц Это все... пока, Ц холодно сказал Пардальян. Король, казалось, на секунд
у задумался, потом ответил:
Ц Просьба, переданная вами, была бы справедливой и законной, если бы Его
Величество король Наваррский был бы действительно королем Франции... Но
это не так.
Ц Этот вопрос не подлежит здесь обсуждению, Ц твердо произнес Пардаль
ян. Ц Речь идет не о том, сир, согласны ли вы признать короля Наваррского к
оролем Франции. Речь идет о простом и ясном вопросе... о выводе ваших войск,
которым нечего делать во Франции.
Ц Что мог бы предпринять король Наваррский против нас, если он не может д
аже взять штурмом свою столицу? Ц с презрительной улыбкой спросил Фили
пп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145