Эркуле Сфондрато, как подкошенный, упал на колени, но почти тотчас же подн
ялся, быстро расстегнул камзол и обнаружил, что кинжал Монтальте не смог
прорвать кольчугу, прикрывавшую его грудь. На губах Эркуле появилась зло
вещая улыбка, и он прошептал:
Ц Эти стальные рубашки, изготовленные в Милане, и вправду крепкой закал
ки. Ну что ж, Монтальте, будем считать, что я принял твой удар! И клянусь тебе
, что уж мой-то кинжал найдет дорогу к твоему сердцу!
Между тем Монтальте устремился в лабиринт коридоров, огромных залов, дво
ров и лестниц. По крытой галерее, соединявшей Ватикан с замком Святого Ан
гела, он добежал до темницы, где побежденная Фауста ожидала смерти.
Весь дрожа, Монтальте приблизился к двери, которая охранялась двумя солд
атами. Они хотели было скрестить перед ним свои алебарды, но, надо полагат
ь, власть племянника Святейшего Отца была в Ватикане столь велика или, во
зможно, выражение его лица было в тот момент столь ужасно, что стражники п
опятились.
Монтальте открыл окошечко, которое позволяло наблюдать за тем, что проис
ходило внутри темницы.
Вот что увидел через это окошечко кардинал Монтальте... Мимолетное и злов
ещее явление из смертного сна.
На узкой кровати распростерта молодая женщина... Молодая мать... она... Фауст
а, женщина ослепительной красоты. Взяв обеими руками ребенка, она подним
ает его, и в этом движении сквозит и сила, и нежность; она смотрит на дитя св
оими огромными темными глазами, сверкающими, словно черные алмазы.
У кровати стоит служанка.
Странно спокойным голосом Фауста произносит:
Ц Ты возьмешь его, Мирти, и воспитаешь. Вы уедете во Францию, в Париж. Я хоч
у, чтобы он вырос далеко от Рима, далеко от Италии. А когда он станет взросл
ым, ты расскажешь ему и обо мне, и о его отце. Не бойся, никто не станет проти
виться твоему уходу из замка Святого Ангела, я добилась, чтобы с моею смер
тью умерла и месть Сикста V.
Ц Все сделаю, госпожа! Ц ответила Мирти и разрыдалась. Ц И я ничуть не с
тану бояться. После вашей смерти я должна жить, и я буду жить ради него!
Фауста слабо кивает головой, принимая это торжественное обещание. Минут
у она хранит молчание, а затем, устремив глаза на ребенка, продолжает:
Ц Сын Фаусты... Сын Пардальяна... Что с тобой будет? Каким ты вырастешь? Отом
стишь ли за мать? Сын Фаусты и Пардальяна, пусть сердце твое не знает жалос
ти, любви, сострадания Ц всех тех чувств, что превращают человека в раба!
Я хочу, чтобы ты пронесся по жизни безжалостным метеором, воплощением са
мого Рока. Прощай, сын Пардальяна! Я поцелую тебя, перед тем как умереть, и п
усть моя сила и гордость перейдут тебе. Сын Пардальяна и Фаусты, что стане
тся с тобой?..
Она склоняется к лобику младенца, целует его и передает служанке.
Все кончено. Мирти берет на руки ребенка, которого она должна увезти как м
ожно дальше от Рима. Она отходит и отворачивается, словно желая скрыть от
едва вступившего в жизнь крохотного невинного существа Ц сына Фаусты, с
ына Пардальяна, как его мать вступает в смерть.
Фауста неторопливо открывает золотой медальон, висящий у нее на груди, в
ынимает оттуда крупинки яда и кидает их в заранее подготовленный кубок.

Все кончено. Одним глотком Фауста осушила кубок и упала на подушку... безды
ханная.

Глава 2
ВЕЛИКИЙ ИСПАНСКИЙ ИНКВИЗИТОР

По другую сторону двери послышался жуткий крик тревоги и ужаса. Это Монт
альте; потрясенный, он кричит во весь голос, он рычит, сраженный этой непре
двиденной развязкой: Ц Умерла?.. Как?! Она умерла! Безумец! Почему я не подум
ал о том, что, не желая попасть в лапы палача, Фауста покончит с собой!
И почти тотчас же он неистово обрушился на дверь; яростно колотя в нее кул
аками и задыхаясь, он призывал:
Ц Скорее! Скорее! Помогите! Вдруг ее еще можно спасти?!
Попытка оказалась бесплодной, и, обращаясь к стражникам, которые безучас
тно присутствовали при этом взрыве отчаяния, он закричал:
Ц Откройте! Да откройте же! Говорю вам Ц она умирает... Ее надо спасти!
Один из стражников ответил:
Ц Эту дверь может открыть лишь верховный судья.
Ц Эркуле Сфондрато?! Будь я проклят!
И Монтальте рухнул на колени, обхватив голову руками и сотрясаясь от рыд
аний.
В этот момент чей-то голос произнес:
Ц Я тоже имею право открыть эту дверь... И я открываю ее!
Одним прыжком Монтальте вскочил на ноги, взглянул на человека, сказавшег
о эти слова, и прошептал с выражением скрытого ужаса, смешанного с почтит
ельностью:
Ц Великий испанский инквизитор!
Иниго де Эспиноза, кардинал-архиепископ Толедский, великий испанский ин
квизитор, близкий родственник и преемник Диего де Эспинозы, был человеко
м лет пятидесяти, высоким, сильным, с лицом спокойным и бесстрастным, лишь
изредка выражавшим хоть какое-то искреннее чувство. Вот уже месяц инкви
зитор находился в Риме. Он приехал сюда с миссией, о которой никто ничего н
е знал. Он вел многочисленные беседы с Сикстом V, при которых никто не прис
утствовал. Правда, было замечено, что престарелый папа Ц некогда весьма
крепкий мужчина и опасный соперник в дипломатических баталиях Ц выход
ил после этих бесед с Эспинозой все более и более разбитым, все более и бол
ее постаревшим. Стало известно также, что назавтра инквизитор должен отб
ыть обратно в Испанию.
Следуя повелительному жесту Эспинозы, стражники поклонились, дрожа, и от
ошли в дальний конец коридора.
Не добавляя к сказанному ни слова, Эспиноза открыл дверь и вошел в темниц
у.
Монтальте устремился вслед за ним; сердце его отчаянно билось от безумно
й радости, его переполняла надежда Ц столь же великая, сколь и безрассуд
ная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145