Когда Сервантес, шедший последним, вошел во внутренний дворик, Хуана, пре
жде чем затворить дверь, после секундного замешательства вновь выгляну
ла наружу, вглядываясь в ясную, полную миллиардов звездных огоньков ночь
: это было едва ли не единственное освещение, которое святая инквизиция п
озволяла своим подданным Ц сама же она, как известно, любила освещать ис
панские ночи кострами аутодафе.
Странное дело Ц малышка Хуана казалась взволнованной.
Можно было подумать, что она кого-то ждет, что она очень беспокоится и ого
рчена тем, что не видит этого человека. Уверившись в отсутствии пятого по
сетителя, Хуана испустила тяжкий вздох, удивительно похожий на всхлипыв
ание, медленно задвинула засовы и провела всех пришедших на кухню, распо
ложенную в самой глубине дома; благодаря этому последнему обстоятельст
ву там можно было зажечь свечи, не опасаясь кары за нарушение полицейски
х указов, запрещавших зажигать в доме свет после вечерней зори.
Заспанная дуэнья Хуаны суетилась возле очага, глухо бормоча проклятья п
о адресу бродяг-полуночников, которые в такой поздний час не дают спать д
обрым христианам и разгуливают по улицам, вместо того, чтобы давным-давн
о лежать в своей кровати, натянув одеяло до самого подбородка. Хуана след
ила за ней бездумным взглядом, но даже не видела ее.
Малышка Хуана была очень встревожена и бледна. Ее красивые глаза, обычно
такие насмешливые, подернулись пеленой невыплаканных слез. Один вопрос
жег ей губы, но она не осмелилась высказать его, и никто не заметил необычн
ого волнения девушки.
Никто Ц кроме верной служанки, которая ворчливо, но с затаенной нежност
ью, принялась упрекать свою молодую хозяйку за то, что она сама решила ожи
дать поздних посетителей, а не поручила это скучное занятие достойной ма
троне, честной и преданной долгу; уж эта достойная женщина, привыкшая с ут
ра до вечера работать не покладая рук, наверняка сумеет быть более госте
приимной, чем ее избалованная и сонная госпожа.
Но мы забыли упомянуть Чико: он не сводил с Хуаны глаз и, видя, как радость п
остепенно покидает ее, тоже грустил; он очень напоминал сейчас преданног
о пса, готового на все, лишь бы вернуть улыбку на уста хозяина.
Однако крошка Хуана не видела ни служанки, ни Чико, никого... Казалось, она п
редается каким-то размышлениям, очевидно, горестным.
Из этих размышлений ее внезапно вывел вопрос.
Ц А господин де Пардальян вернулся? Ц спросил Тореро.
Малышка Хуана сильно вздрогнула и едва смогла пробормотать сдавленным
голосом:
Ц Нет, сеньор Сезар.
Ц Так я и знал! Ц прошептал Тореро, с удрученным видом глядя на Серванте
са.
Малышка Хуана сделала над собой огромное усилие и белая, словно полотно,
спросила:
Ц Но ведь господин де Пардальян был с вами. Надеюсь, с ним не случилось ни
чего дурного?
Ц Мы тоже надеемся, крошка Хуана, но сможем узнать это наверняка только з
автра утром, Ц озабоченно сказал Сервантес.
Хуана пошатнулась и упала бы, если бы рядом не стоял стол, за который она у
хватилась. Никто не заметил этого внезапного приступа слабости.
Кроме служанки, разумеется, Ц та заголосила:
Ц Да вы, барышня, на ногах не стоите от усталости! Что же это вы сами себя и
стязаете и не хотите немедленно идти спать?
Тогда Чико стремительно подошел к девушке, словно желая поддержать ее ил
и даже поднять на руки.
Сервантес же, по обыкновению рассеянный, попросил:
Ц Дитя мое, прикажите приготовить нам постели. Остаток ночи мы проведем
здесь, а завтра, Ц добавил он, повернувшись к дону Сезару и Жиральде, Ц мы
возобновим наши поиски.
Эль Тореро одобрительно кивнул.
Хуана (она, кажется, была счастлива избежать мучительной необходимости с
крывать свои чувства) пошла за служанкой, а гости Ц в свои комнаты.
Перед тем как удалиться, Сервантес дружески помахал рукой Эль Чико, а Тор
еро горячо поблагодарил маленького человечка за помощь и заверил его, чт
о отныне тот вправе рассчитывать на заботу и кошелек молодого тореадора
. Жиральда же присоединила к словам жениха свою собственную благодарнос
ть.
Карлик принял все эти изъявления дружеских чувств со свойственным ему г
ордым и равнодушным видом, но по тому, как горели его глаза, было ясно видн
о, что он рад этой дружбе.

Глава 23
ЭЛЬ ЧИКО И ХУАНА

Оставшись один на трактирной кухне, Чико подтащил к угасающему очагу туб
аретку и вскарабкался на нее.
Карлик был грустен: ведь он видел, что «она» была грустна и взволнована. Оп
устив голову на руки, он принялся размышлять над разными разностями из с
воей жизни, еще такой короткой. Вся его прошлая жизнь Ц как и его настояще
е, как, очевидно, и его будущее Ц сводилось к одному слову: Хуана.
Сколько Хуана себя помнила, она всегда видела карлика рядом с собой. У мал
ыша не было семьи, и если кто-нибудь когда-нибудь и обращал на него вниман
ие, то исключительно для того, чтобы поколотить его или надавать оплеух. Е
стественно, без такого участия в своей судьбе он вполне обошелся бы.
У Хуаны же, несмотря на всю ее шаловливость, было доброе сердце. Сама того
не ведая и не понимая, она была тронута этим сиротством. Еще совсем ребенк
ом, движимая тем инстинктом материнства, который дремлет в сердце каждой
девочки, она приучилась сама заботиться о том, чтобы Эль Чико имел прилич
ный кров и еду. Постепенно она таким образом привыкла играть в маленькую
маму. И поскольку ее отец подавал окружающим пример, подчиняясь всем ее п
рихотям, а сама она была очень ласковой девочкой, то она умела без труда за
ставить себя слушаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145