Фаусте это было известно, и она ловко, без малейшего смущения и без угрызе
ний совести пользовалась тем, что рассматривала как слабость шевалье.
Короче говоря, Пардальян сел на последнюю скамью, на то самое место, котор
ое она указала. Сама она села на другую скамью, напротив него.
Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.
Можно было подумать, что эти люди радуются встрече.
Однако в улыбке шевалье было нечто ехидное, неуловимое ни для кого, кроме
нее.
Фауста инстинктивно бросила быстрый взгляд вокруг себя, словно не была з
накома с тем местом, где она принимала его Ц мы не можем найти другого выр
ажения, потому что и в самом деле у нее были манеры женщины, принимающей го
стя. Она ничего не увидела, ничего не почувствовала, ничего не угадала, нич
его не ощутила Ц ничего подозрительного.
Ибо двух этих замечательных во многих отношениях противников объединя
ло одно выдающееся качество: иногда казалось, что они обладают неким шес
тым чувством, позволяющим им видеть то, что скрыто от взоров простых смер
тных.
Однако, не почувствовав ничего странного, Фауста совершенно успокоилас
ь.
Очень ровным, мягким и певучим голосом, устремив на шевалье взгляд серье
зных глаз, с улыбкой на устах, она спросила так, как осведомляются о здоров
ье дорого человека:
Ц Значит, вы смогли не поддаться воздействию яда, которым был насыщен во
здух вашей темницы?
Фауста произнесла это очень просто, словно бы и не она принесла в подземн
ую камеру отравленную облатку, будучи уверена в том, что отрава эта смерт
ельна, словно бы и не она была отравительницей, а шевалье Ц жертвой.
А он, также улыбаясь, выдержал ее взгляд Ц без высокомерия, без вызова, но
твердо и уверенно.
Приняв тот удивленно-простодушный вид, что делал его физиономию непрони
цаемой, шевалье сказал:
Ц Разве я вас не предупреждал?
Она задумчиво ответила, тихо покачав головой:
Ц Это верно. Вы видели все это своим внутренним зрением?
Значит, в ее представлении Пардальян заранее мог увидеть, что он избежит
смерти, уготованной ею для него. Поскольку у нее самой частенько бывали в
идения, она искренне верила, что по натуре своей совершенно отлична от ст
ада заурядных людишек; и точно так же была убеждена, что и он тоже существо
исключительное Ц поэтому и все, что показалось бы сверхъестественным у
любого другого, для них обоих было нормальным.
Принцесса долго смотрела на него молча, а затем вновь заговорила:
Ц Этот яд был всего лишь одурманивающим средством. По правде говоря, я эт
о подозревала. И однако меня весьма удивляет, что вам удалось покинуть по
дземную темницу, где вы были замурованы, словно в гробнице. Как это вы смог
ли?
Ц Вас это действительно интересует?
Ц Поверьте, все, что касается вас, мне небезразлично.
Она произнесла это серьезно и была при этом искренна. Взгляд ее черных гл
аз, устремленных на него, не выражал ни досады, ни гнева. Он был мягким, почт
и ласковым.
Можно было подумать, что она радуется, видя его живым и здоровым. Возможно
, в той сумятице мыслей, что обуревали ее, и в самом деле нашлось место для р
адости.
Он ответил с изящным поклоном:
Ц Право, вы слишком добры ко мне! Будьте осторожны! Так вы сделаете из мен
я заносчивого зазнайку. Поверьте, я весьма смущен тем интересом, который
вам угодно проявлять к моей особе. Однако у меня достаточно причин, по кот
орым я не хотел бы докучать вам подробностями, не представляющими, повер
ьте, ровно никакого интереса.
В его голосе не было никакой насмешки, а во взгляде читалось некоторое уд
ивление.
Хотя он отлично знал ее, она по-прежнему озадачивала его.
Фауста казалась столь искренне взволнованной, что он совсем позабыл, что
речь шла о его собственной смерти. Он совсем позабыл, что именно Фауста, н
еустанно используя любые обстоятельства, замышляла его гибель, заранее
подготавливала ее, и если он еще и был жив, то уж, конечно, вопреки ее воле.
Добавим, что оба они были равно искренни.
Они почти убедили друг друга, что говорят не о себе самих, а о ком-то другом
, чья судьба их очень и очень интересует.
Они говорили друг другу ужасные, чудовищные вещи со спокойным видом, улы
баясь, с мягкими, размеренными жестами; сами их позы и поведение, казалось
, указывали: вот двое счастливых влюбленных мирно шепчутся вдали от назо
йливых глаз, Фауста сказала:
Ц То, что кажется вам простым и лишенным всякого интереса, другим кажетс
я чудесным. Не все обладают вашими редкими достоинствами и вашей еще бол
ее редкой скромностью.
Ц Помилуйте, сударыня, пощадите эту скромность! Так вы непременно хотит
е знать, как это случилось?
Она, подтверждая, чуть кивнула головой.
Ц Извольте. Вам известно, что часть потолка в моей камере опускается с по
мощью механизма.
Ц Известно.
Ц Вы, очевидно, не знаете, что спрятанная в этой же самой камере пружина п
озволяет опустить этот потолок, после чего тот сам сразу же поднимается
обратно?
Ц Я и вправду этого не знала.
Ц Ну вот, именно так я и вышел. Благодаря счастливой случайности я нашел
эту пружину и нажал на неё совершенно наудачу. К моему величайшему изумл
ению, потолок вдруг опустился, вернее, опустилась маленькая площадка, на
которую я и встал. Потолок, поднявшись, возвратил меня в комнату, откуда я
ранее провалился в подземелье.
Ц В самом деле, все очень просто.
Ц Вы, может быть, желаете знать, где спрятана пружина, позволившая мне бе
жать?
Ц Если вы ничего не имеете против...
Ц Ничуть. Я понимаю движущий вами интерес. Да будет вам известно, что эта
пружина находится на самом верху последней из мраморных плит, облицовыв
ающих нижнюю часть стен, как раз напротив той железной двери, ключ от кото
рой был по вашему приказу выброшен в Гвадалквивир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145