д.
Как известно, В. Штерн разделял психологические
понятия на феномены, акты и диспозиции. Способности
он относил к диспозиции. Развитие способностей опре-
делял как их созревание. Однако и отнесение к диспо-
зиции, и представление о созревании являются ошибоч-
ными. Представление о диспозиции в отрыве способно-
стей от объективных условий, так же как растительно-
биологическое представление о созревании, не соответ-
ствует природе изучаемых явлений. Даже понятие о
296
развитии как функционально-опытном росте подходит
только для биологических объектов.
Развитие человека и всех сторон его психики, в том
числе и способностей, не ограничивается созреванием и
функционально-опытным ростом и, включая их, не ис-
черпывается ими. Характерным и специфичным для
развития является рост преобразовательного овладения
действительностью, доступный только человеку.
При любом понимании развития, определяя понятие
способности, мы основываемся только на фактах про-
дуктивной деятельности на динамике процесса овладе-
ния деятельностью, иначе, на успешности усвоения уме-
ний и знаний. Понятие способности возникает лишь
при сопоставлении результатов деятельности с усилия-
ми индивида и соответствия их результата с обществен-
ными требованиями, возникшими в процессе историчес-
кого развития этой деятельности.
Отсюда и возникает опасность прямого умозаклю-
чения от свойства процесса к свойству способности. Так,
метафизики утверждали, что дерево горит потому, что
в нем сила или способность горения. Старое учение о
способностях представляло яркое выражение этого
вербально-схоластического подхода к жизненным фак-
там.
Распространенное в психологии противопоставление
способностей знаниям, умениям, навыкам заставляет
соотносить продуктивность и уровень деятельности с
условиями и ходом приобретения опыта (навыков, зна-
ний, умения). При этом сравнение способностей разных
лиц, с поправкой на роль знаний и умений, и абстрак-
ция от реальных условий, определяющих дееспособность
личности или препятствующих ей, дает основание для
заключения о способностях. Совершенно очевидно, что
способность выступает не как непосредственный отра-
жаемый сигналами психологический факт, а как слож-
ный опосредованный результат сравнения и оценки.
Поэтому нужно подчеркнуть, что способность не яв-
ляется обычным психологическим фактом, отражаю-
щимся в непосредственном переживании. В отличие от
психологических процессов - восприятия, внимания,
мышления и др. способности не имеют непосредствен-
ного субъективного отражения, не переживаются, а
являются продуктом опосредованного заключения. Это
умозаключение в метафизически идеалистическом пла-
297
STR.298
не основывается на приписывании внешних объективных
фактов внутренним духовным силам или на отнесе-
нии их непосредственно за счет свойств мозга в меха-
нической метафизике наивной френологии или психо-
морфологии. Всякий продукт психической деятельности
является показателем не только внутренних данных, но
и их соотношения с внешними объективными условиями,
которые лежат в основе этих внутренних данных в про-
шлом и соотносятся с ними в процессе деятельности.
Степень способности человека признается нами тем
выше, чем более неблагоприятны были обстоятельства,
вопреки которым человек обнаружил те или иные успе-
хи. Этот важный факт не опровергает, однако, того, что
человек получает возможности развития в своей среде.
Он показывает лишь огромную пластичность психики и
мозга, настойчивость и продуктивность, с которой даже
в самых скудных и неблагоприятных условиях талант-
ливый человек извлекает из минимума внешних воз-
можностей максимум эффекта.
Таким образом, наше суждение о способностях стро-
ится на успешном развитии деятельности и высоких ее
показателях. В этих и только в этих реальных фактах и
достижениях деятельности заключается, психологическая
основа убеждения в способности человека.
Если от психологических фактов перейти к предпо-
ложению о физиологических свойствах мозга, то и здесь
можно сказать, что деятельность мозга в одном случае
обеспечила, а в другом не обеспечила высоких пока-
зателей деятельности. Но это является скорее не фак-
тическим, а логическим заключением об особенностях
мозга, которые в свою очередь зависят от общих внеш-
них жизненных условий, от состояния всех физиологи-
ческих систем организма. Односторонне морфологичес-
кие попытки понимания вопроса остались, как извест-
но, без успеха. Но и в физиологии не имеется опреде-
ленных неврофизиологических данных.
В сравнительно-генетическом плане можно говорить
и о способностях животных. Так, И. П. Павлов, уделив
много внимания вопросу о типах высшей нервной дея-
тельности животных и человека, хотя и мало остановил-
ся на важной типологической проблеме способностей,
однако в его богатом материале можно найти и некото-
рые данные по этому вопросу. Животные, изучавшиеся в
лабораториях И. П. Павлова, обнаруживали разную
298
успешность в решении задач. И. П. Павлов охаракте-
ризовал одну из собак, легко разрешавшую любую за-
дачу, как <гиганта нервной силы>. Здесь понятие силь
не совпадает с понятием выносливости как работоспо-
собности, прямым образом характеризующей силу нерв-
ных процессов. Можно ли сказать, что способность со-
ответствует подвижности нервных процессов? Мерой
подвижности является легкость образования связей и
перестройки нервных процессов, прежде всего превра-
щение условного возбудителя в тормоз, и наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134