Те, к
то в нашей стране заявил о том, что они «мыслят иначе», и приступили незави
симо от личных намерений к реализации схемы ЦРУ.
С середины пятидесятых годов в Советском Союзе началась большая и серье
зная работа по укреплению социалистической законности. Речь шла об укре
плении социалистических принципов в строительстве нового общества на
пути к конечной цели Ц коммунизму. Забота о развитии социалистической д
емократии, острая критика негативных явлений периода культа личности, е
стественно, нашли отражение в духовной жизни народа.
Нашлись отдельные люди, которые по ряду причин, обычно личного свойства,
выбрали для себя занятие Ц они начали распространять слухи, порочащие с
оветский строй, а укрепление социалистической законности восприняли к
ак сигнал к вседозволенности и нарушению норм жизни социалистического
общества. Во всяком случае, они объявляли себя «идеологически» свободны
ми. Каждый из них и все они вместе были ничто в многомиллионной толще сове
тского народа, если бы не западные спецслужбы и массовые средства пропаг
анды, в первую очередь США. Стоило этим, как их стали называть, «диссидента
м», или «инакомыслящим», заявить, в основном по подсказке с Запада, о себе,
как исполинская волна радости прокатилась по всем подразделениям ЦРУ. В
от она, долгожданная «оппозиция» советскому строю, штурмовой отряд в «пс
ихологической войне» против СССР! То, что возникновение этой «оппозиции
» отражало широко запланированную операцию «психологической войны», с
омнений не вызывает.
Ныне, когда от начала описываемых событий нас отделяет более двадцати ле
т, истоки «инакомыслия» в СССР выразители настроений этой ничтожной куч
ки изображают в лирических тонах освобождения от «идеологии». В 1978 году С
инявский, давно отбывший наказание за антигосударственную деятельност
ь и выехавший из СССР, затеял издание в Париже крошечного журнальчика «С
интаксис». Первый номер он посвятил Гинзбургу, который, если верить Синя
вскому, невинно пострадал. И в нем указал генезис «самиздата» Ц нелегал
ьных пасквилей, которые «инакомыслящие» распространяли среди своих. По
«Синтаксису», дело начиналось неожиданным открытием «того простого фа
кта, что поэзия, существующая без разрешения, может быть без разрешения н
апечатана. Так начинался «самиздат», хотя еще и не было в ходу это слово. К
нижки стихов, собранных Александром Гинзбургом, остались памятником по
этического опьянения конца пятидесятых годов… Александр Гинзбург Ц с
удьба его известна Ц от поэтических сборников перешел к составлению и и
зданию «Белой книги». «Самиздат» пророс «Хроникой». Но начинался он со с
тихов».

Стоп. Нужно все-таки объяснить и сделать небольшое отступление. Сборник
и именовались «Синтаксисом», но воспроизвести их содержание как по сооб
ражениям соблюдения нравственности, так и по причине соразмерного порн
ографии грязного политического содержания, хотя при этом настаивалось,
что в них нет «идеологии», совершенно невозможно. Синявский примерно в т
е годы начал печатать на Западе свои «самиздатовские» антисоветские па
сквили, спрятавшись под псевдонимом Абрам Терц. Совершенно естественно,
что ему тогда и по сей день рифмоплетство, подбиравшееся Гинзбургом, был
о милее всего. Главное Ц «свобода творчества», а вот на Руси ее никогда не
было. Ни теперь, ни прежде. Взять хотя бы Пушкина. В самом деле, разъяснил Аб
рам Терц в книге «Прогулки с Пушкиным», выпущенной на Западе в 1975 году, разв
е мог внести что-либо приметное великий русский поэт по сравнению с тем, ч
то одобряли Гинзбург и Синявский?!
Пушкинское наследие Ц любовь к родине, гражданственность Ц бесценный
дар нашего народа! С этим Пушкин вошел на века в отечественную и мировую л
итературу. Об этом ни слова. Вот каким оказывается Пушкин по Абраму Терцу:
«Если… искать прототипа Пушкину в современной ему среде, то лучший канди
дат окажется Хлестаков, человеческое alter ego поэта… Как тот Ц толпится и фра
нцузит; как Пушкин Ц юрок и болтлив, развязен, пуст». «Кто еще этаким «дур
иком» входил в литературу?» «Пушкин, сколотивши на женщинах состояние, и
мел у них и стол и дом». «Жил, шутя и играя, и… умер, заигравшись чересчур дал
еко». «Мальчишка Ц и погиб по-мальчишески, в ореоле скандала». «Ошалелый
поэт». Роман «Евгений Онегин»? Абрам Терц бросает: «Пушкин писал роман ни
о чем»… сближал произведения Пушкина с адрес-календарем, с телефонной к
нигой. «Вместо описания жизни он учинил ей поголовную перепись». А в чем ж
е цель творчества Пушкина? Абрам Терц: «Вез цели. Просто так, подменяя одни
мотивы другими: служение обществу Ц женщинами, женщин Ц деньгами, высо
кие заботы Ц забавой, забаву Ц предпринимательством». «Что ни придумал
Пушкин, позорься на веки вечные Ц все идет напрокат искусству».
Глумление над Пушкиным Абрама Терца не самоцель, а приступ к главной цел
и: «С Пушкиным в литературе начался прогресс… О, эта лишенная стати, оголт
елая описательность 19-го столетия… Эта смертная жажда заприходовать ка
ждую пядь ускользающего бытия… в горы протоколов с тусклыми заголовкам
и: «Бедные люди», «Мертвые души», «Обыкновенная история», «Скучная истор
ия» (если скучная, то надо ли рассказывать?), пока не осталось в мире неопис
анного угла… Написал «Войну и мир» (сразу вся война и весь мир!)». Бойкий Аб
рам Терц единым махом мазнул по всей великой русской литературе, все выб
рошены Ц Пушкин, Достоевский, Гоголь, Гончаров, Чехов, Толстой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177