Слабый гул турбовентиляторов неожиданно прекратился совсем, и «Дерзновенный», словно призрак, скользил по инерции, куда-то в кромешную темень.
Порядов увидел на мостике Светова, разговаривающего с посредником. Оба они стояли спиной к Поря-дову. До него донеслись их голоса.
— Не понимаю вас, Игорь Николаевич, — говорил посредник, — после отличного выполнения задания вы идете на ненужный риск.
— Я не удовлетворен... — отвечал Свстов. — Что же, я доложу начштаба, что на западном побережье Скалистого высадка десанта приведет к большим людским потерям, пусть условным... это не меняет дела. Я хочу просто использовать все возможности своего похода до конца.
— Из огня да в полымя лезете, — сказал посредник. Видимо, разговор между ними продолжался уже долго, потому что Светов лишь буркнул в ответ:
— Слышу от вас это в третий раз. Благодарю за предупреждение.
— Где мы и зачем? — спросил Порядов, подходя к Светову.
— Вот мыс Медвежья голова, Викеитий Захарович, — ткнув рукой вперед, ответил, не поворачивая головы, Светов. Он ни на мгновение не отрывал глаз от берега. — Зачем мы здесь? Задумал одно интересное дело. Только чуточку потерпите и все узнаете.
Порядов ничего толком не понял и обиделся. Значит, ночью Светов изменил курс «Дерзновенного».
— Что вы все-таки задумали, Игорь Николаевич? — требовательно повторил вопрос Порядов.
— От мыса Медвежья голова начинается пролив в Безымянную бухту. Туда и идет «Дерзновенный», — сказал Светов.
Уклончивый ответ не успокоил Порядова. Он готов был уже рассердиться, однако сдержал себя. До поры до времени не хотелось ни вступать со Световым в спор, ни ставить под сомнение его действия. Дни, проведенные в походе, убедили Порядова в бесспорной талантливости командира «Дерзновенного». И сейчас интерес к происходящему заслонил мелкую обиду.
Медвежья голова уже раздвоилась. Явственнее доносился раскатистый гул прибоя. Стало еще темнее от нависших со всех сторон скал, и в этой темноте трудно было разобрать, где вход в пролив, где подводные скалы, мели. Эсминец несколько раз качнуло, куда-то понесло.
«Дерзновенный» осторожно втянулся в узкую щель между каменными громадами. Ветер, гул прибоя — все исчезло разом. Заблестела, как черный японский лак, спокойная до жути вода. Запахло прелой сыростью и водорослями. Открылся узкий, как улочка, пролив. Освоившись с темнотой, Порядов различал выступающие из воды скалы, опушенные сверху снегом, недалекие очертания берега. Он не мог себе представить, как можно провести здесь корабль. Это был уже не воображаемый риск боя в западной гавани, как несколько часов назад. Там все сводилось, в конце концов, к той или иной оценке действий командира. Здесь же подвергался настоящей грозной опасности не только сам корабль — он мог сесть на мель, разбиться о камни, — но и весь экипаж. И зачем? Может быть, командир «Дерзновенного» — не более как азартный игрок?
Пролив в узкой части оказался замерзшим. Послышался треск льда по бортам «Дерзновенного». Проносились мимо, шурша и царапая корпус корабля, льдины. Это продолжалось недолго, потом начались разводья чистой воды, скалы широко расступились. Открылось утреннее небо, без единой звездочки, похожее на чисто вымытое льняное полотно. Тысячи птиц—чаек, гагар, бакланов сорвались с усыпанных снегом круч и, горласто вереща на все лады, заметались над кораблем.
— А если бухта, куда мы идем, замерзла? — сказал посредник, нервно потирая ладони. — Эсминец — не ледокол, и, пожалуй, трудненько будет «Дерзновенному» развернуться в этих узкостях, у берега толстый ледяной припай. Что тогда? — он глядел на Порядова, словно ожидал поддержки.
— Не знаю, — откровенно признался Порядов. Он и в самом деле не мог в полной мере представить себе величину опасности, которой подвергался «Дерзновенный». Он подумал об этом и невольно удивился тому, что создавшееся положение перестало его всерьез волновать. Спокойствие незаметно овладело им. Как бы
там ни было, интуитивно он верил в Светова. — Это командир один сейчас знает, — продолжал Порядов. — А нам остается только доверять... — он подумал, что, говоря так, исключал возможность критики Светова и принимал на себя часть моральной ответственности за все, что может случиться.
Посредник, пожав плечами, молча отошел. Вырисовывались явственнее очертания небольшой бухты, глубоко врезанной в горы, не заметной ни с моря, ни с суши. Правый берег ее был совсем свободен ото льда; над водой подымался пар, похожий на туман. При первом взгляде на бухту Порядов понял, что она не скоро замерзнет и вообще может не замерзнуть всю зиму. В нее стекала теплая речка, и отовсюду из скал били горячие ключи, окутанные паром. Недаром множество птиц облюбовали на зимовье эти дикие места.
«Дерзновенный» стал на якорь. Светов вздохнул всей грудью, снял шапку-ушанку и вытер платком вспотевший лоб.
— Ну вот, прибыли... Любуйтесь, Викентий Захарович, — сказал Светов тоном радушного хозяина, показывающего гостю редкую вещь. — Вам нравится? — продолжал он в шутливо-радостном топе, который, видимо, отвечал его душевному состоянию.
— Когда полностью рассветет, тогда скажу, нравится или не нравится, — ответил Порядов.
— Рассветет полностью минут через сорок, не раньше. За это время многое сделаем. Ночью была метель, в море нас противник потерял, а здесь в этакой дыре постов наблюдения «синих» нет. — Светов довольно захохотал, широко поводя рукой вокруг.
— Расскажите толком, что вы задумали, хотя я уже, пожалуй, сам догадываюсь. — Порядов помедлил и, встретившись взглядом со Световым, закончил уверенно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174