Лена бросила учебу и вышла замуж. Она очутилась в кругу известных стране людей. Казалось, она близка к своей цели, однако вскоре пришла беда. В 1937 году кто-то оклеветал ее мужа. Его арестовали. Следователь вызвал и Елену. Перепуганная, желая во что бы то ни стало выгородить себя, она начисто отреклась от мужа, назвав его человеком скрытным, чуждым ей. Когда клевета была разоблачена, а муж восстановлен во всех' правах, она вновь пришла к нему, но он отверг ее. У Елены хватило мужества вернуться в институт, закончить его, а потом уйти на фронт. Тут и подвернулся Борис Осипович. Елена Станиславовна была уже достаточно опытна, чтобы сразу разглядеть в нем незаурядную личность.
То, что он оказался в трудном положении, не могло ее остановить, даже наоборот, это давало возможность привязать его прочно и навсегда к себе, сделать каждый его будущий успех их общим успехом. Пусть тот первый ушел из ее жизни навсегда (силой воли она заставила теперь исчезнуть вновь . мелькнувшую перед глазами сцену у курьерского поезда на станции). Борис должен стать выше его...
— О чем вы так задумались? — спросила, наконец, Дуся. Ей показалось, что Елена Станиславовна забыла и об ее вопросе, и о ней самой.
Елена Станиславовна хрустнула пальцами. Она ответила так, как следовало, по ее мнению, отвечать женщине искренней и передовой.
— Вот взгрустнулось: в последнее время обстоятельства мешают мне всерьез работать по специальности. Я ведь филолог. Сама чувствую, как непростительно плохо то, что я не сумела примениться к обстоятельствам так, чтобы не потерять себя.
— Я обязательно пойду работать... Как только будет возможно... — сказала Дуся, словно оправдываясь.
Елена Станиславовна, занимая гостью, показала Дусе свои наряды — платья цветастые, легкие, дорогие, модельные туфли, шелестела страницами иностранного журнала мод и, как бы между прочим, спросила:
— Ваш муж, видимо, все в хлопотах о вас, Дуся, о семье?
От созерцания просторных, хорошо обставленных комнат, от обилия вещей и нарядов своя нынешняя жизнь показалась Дусе такой неладной и горькой, что у нее вырвалось:
— Ваня у меня вообще умный и работящий, но какой-то неприспособленный.
— То есть как неприспособленный? — удивилась Елена Станиславовна.
— Ну, то ему одно неудобно просить у начальства, то другое... Я ему уже сказала: «Ты, наверное, думаешь, что уже при коммунизме живешь».
Елена Станиславовна ласково потрепала Дусю по щеке. Нет, определенно Дусина непосредственность ей нравилась все больше и больше. «Хорошо бы чем-нибудь помочь ей. Ведь Донцов подчиненный Бориса...» И хотя Елена Станиславовна думала так и искренне сочувствовала Дусе, но, не посоветовавшись с мужем, не выяснив его мнение, она не хотела, да и не могла что-нибудь твердо обещать. Глядя в окно, за которым перепархивали снежинки, искрящиеся и невесомые на фоне мутноватого неба, она неопределенно сказала:
— Мужа надо наставлять, а не только любить. Впрочем, все со временем образуется...
В то время, когда женщины мирно беседовали о разных житейских делах, в прихожей раздались один за другим несколько резких звонков. Посетитель, видимо, был не из терпеливых. Пробежала Катя открывать дверь; послышался приглушенный расстоянием и закрытой дверью уверенный мужской голос: «Раз хозяйка дома, проводите меня!» Было слышно, как гость раздевался в прихожей, затем он спросил: «Так сюда, что ли, идти?»
— О, это, кажется, наш общий знакомый... — сказала, прислушиваясь, Елена Станиславовна.
На пороге показался Батырев.
— Ну, так и есть, это наш лейтенант! Очень мило, что вы заглянули. Заходите, пожалуйста! — Меркулова поднялась навстречу гостю.
Батырев щелкнул каблуками и, склонившись, поцеловал руку хозяйки. Запросто поздоровавшись с Дусей, он, весело поглядывая на женщин, воскликнул:
— У меня сейчас такое ощущение, будто мы все еще вместе продолжаем путешествие.
Дуся поддакнула. Она думала о своей бездомности и по-своему поняла слова лейтенанта.
— Это хорошее ощущение и свидетельствует о взаимных симпатиях, — сказала благосклонно Меркулова. — Сейчас полдень, мои милые гости. Хотите кофе? — Шурша платьем, она направилась к буфету. Достала из него кекс, вазу с конфетами.
— Хочу всего, чего хотите вы.. Одним словом, хочу быть вам приятным. — Батырев держался так, словно был своим человеком в доме, хотя и зашел к Елене Станиславовне в первый раз. Елена Станиславовна не удержалась от иронической улыбки.
— Вот и отлично. Извините, я оставлю вас на несколько минут. Общайтесь пока. Я думаю, что вам не будет у меня скучно.
Елена Станиславовна вышла, Батырев окинул взглядом комнату, пощелкал пальцем по статуэткам на этажерке и, повернувшись к Дусе, по-приятельски откровенно спросил:
— Пришли к Меркуловой за помощью, хотите поговорить о квартире? Верно?
— Почему вы так думаете? — Дуся опешила. Батырев почти угадал ее мысли. Он рассмеялся.
— Мог бы об этом судить по выражению вашего лица, мог бы и по тому, что вы утром, вместо того чтобы устраивать свое гнездышко, находитесь здесь. Но я и без всего этого знал заранее, что так и будет.
— Скажите пожалуйста, вы прямо-таки астролог! — съязвила в сердцах Дуся. (Она перелистала недавно у Маратовых какой-то исторический роман и непрочь была употребить звучное слово.)
— Где там астролог? — Батырев вынул из кармана серебряный портсигар, закурил и, картинно пуская тонкой струйкой дым, с апломбом добавил: — Просто у вас муж такой образцово-показательный, что годится хоть в идеальные герои.
— В какие герои? — переспросила Дуся.
— Ну, знаете, как бывает в некоторых книжках,—• продолжал, удобно усевшись в кресло и закинув ногу на ногу, Батырев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174