Канчук, приколотив подметку, снял ботинок с железной сапожной лапы и сказал Батыреву:
— Товарищ лейтенант, пуговица у вас на спичке ведь держится... Разрешите помочь... — Не ожидая согласия офицера, он вытащил из подкладки рабочего берета иглу с ниткой и, подойдя к Батыреву, начал пришивать пуговицу.
— Благодарствую, действуй, если хочешь... — произнес Батырев.
Пока Канчук орудовал иглой, склонившись над полой лейтенантской шинели, Батыреву пришли на ум слова Меркулова: «Вам еще представится случай побеседовать с командиром по душам». «А почему ждать случая, а не создать его самому, почему бы не взять быка за рога? Светову, видимо, невдомек, кто мой отец, — подумал Батырев. —-Л давайте-ка, товарищ капитан второго ранга, сядем за круглый стол и откроем карты. Может быть, и вам — командиру гвардейского корабля— это будет небесполезно... Пойду, была не была!»—решил Батырев.
Мимо пробегал матрос, посыльный. Батырев спросил его:
— Служба, командир корабля у себя?
— Так точно, — лишь на секунду задержавшись, ответил матрос.
— Пуговица на месте, — сказал 'Канчук, откусывая зубами нитку.
— Ловкач ты, старшина, отменный — и чеботарь, и швец, и на дуде игрец, ну, до скорого... еще раз тебе спасибо! — Батырев пошел к двери.
— В случае... что-нибудь с обувкой случится, помогу, товарищ лейтенант... — сказал весело Канчук.
Батырев своим панибратским поведением удивлял его. Такого простецкого и развязного офицера он встречал впервые. Да и по возрасту они были почти ровесники. Потому старшина добавил с явной усмешкой: — И насчет морского дела... У меня в нынешнем году летом курсанты практику проходили...
Батырев обернулся и, засмеявшись, погрозил Канчуку пальцем.
— Дерзковат ты, брат. Ну, да ладно, если у тебя и морской талант не хуже прочих, дружить будем.
Канчук согласно кивнул головой. Он был не против хорошей дружбы с офицером и любил людей, которые за словом в карман не лезут. Но все же поведение и тон лейтенанта насторожили его. Было в них что-то неестественное, словно хмельное, и Канчук осторожно посоветовал:
— А не ходите сейчас к командиру, товарищ лейтенант...
— Ерунда! — Батырев перехватил встревоженный взгляд старшины, снова залихватски сдвинул на затылок шапку. — Не подумай дурного, Канчук, просто у меня настроение боевое... Не в службу, а в дружбу, подержи-ка мое облачение... я в один момент... — И с этими словами Батырев сбросил шинель и пошел к трапу, ведшему к каюте командира корабля.
Пожалуй, если бы Батырев попытался разобраться в своем состоянии, он ни за что не рискнул бы зайти сейчас к Светову. Однако пальцы сами собой забарабанили по двери, ладонь нажала на ручку...
Когда Батырев вошел, Светов стоял у книжной полки. Он повернулся, на мгновение задумался, морща лоб, вспоминая, не вызывал ли молодого офицера к себе, но, ничего не припомнив, все же шагнул навстречу лейтенанту и протянул ему руку. Затем Светов уселся у стола и жестом указал Батыреву на стул и открытую коробку папирос.
У Светова было свое правило знакомиться с молодыми офицерами. Он не вел с ними наставительных бесед, когда они приходили на корабль, не пытался наперед предсказывать трудности, которые их встретят. Светов рассуждал так: «У каждого свой характер, пусть проявит его, пусть сам ко всему присмотрится, а потом уже найдется повод для обстоятельного душев-
ного разговора». Но раз лейтенант пришел сам и, видимо, по делу, Светов готов был поговорить с ним обстоятельно.То, что командир корабля так радушно и запросто встретил Батырева, будто давно сам поджидал его, то, что вид у Светова был усталый, а глаза смотрели мягко и задумчиво и, сидя в кресле, за высоким письменным столом, он казался совсем подростком, и то, что первые минуты встречи прошли в молчании, без единого слова, намекающего на официальность отношений, — все это привело Батырева к мысли, что с командиром можно не слишком церемониться.
Батырев, не скрывая самонадеянной улыбки, сел и, откинувшись на спинку стула, положил свободно ногу на ногу.
Развязность Батырева покоробила Светова. Однако он знал, что так держатся порой и очень скромные люди. Бывает, что дерзкая манера поведения — только способ скрывать свою застенчивость. Во всяком случае, Светову не хотелось сразу же одергивать молодого офицера. Ведь еще неизвестно, почему он решился без вызова явиться к командиру корабля. Да и настроение у Светова было сегодня покладистое. Командир электромеханической боевой части только что доложил ему о том, что можно проводить эксперименты по сверхсрочной съемке «Дерзновенного» с якоря—с любого места стоянки и в любое время года. Это был результат долгого и кропотливого обучения личного состава боевой части. Скрывая чуть заметную улыбку, делая вид, что не замечает слишком вольной позы лейтенанта, Светов сказал:
— Слушаю вас, лейтенант Батырев. Курить не хотите? Тогда давайте потолкуем... Разрешаю называть меня по имени-отчеству... — Светов взял из коробки папиросу, размял ее пальцами и, закурив, продолжал: — Вас зовут, если не ошибаюсь, Валентин... — Он замолчал, припоминая отчество Батырева.
— Валентин Корнеевич, — подсказал Батырев,— а вас, если я не ошибаюсь, Игорь Николаевич. Звучит хорошо.
— Неплохо.—Светов расхохотался. Развязность Батырева переходила все границы. «Он, кажется, собирается вести со мной салонный разговор», — подумал Светов. Апломб Батырева удивлял и забавлял его.—Ну-с, Валентин Корнеевич, с каким же нетерня-щим отлагательств вопросом вы пришли? — спросил Светов, пересилив смех.
Затуманенный гашишем мозг Батырева не воспринимал иронии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174