Кхисс подса
дил Корнягу, и плутоватый пенек ловко устроился у меня за плечом Ц словн
о всю дорогу там путешествовал. Шаман вскинул руку в прощальном жесте.
И только тут до меня дошло, что это значит.
Я чуть не спрыгнула с коня.
Ц Кхисс! А как же ты? Ты не…
Северянин терпеливо улыбнулся.
Ц Шаман и знахарь Кхисс пришел в Сунарру своей волей, Ц сказал он.
Ц Да, Тури, я останусь здесь. Но ты не волнуйся, я не пропаду. Мне еще нужно с
делать в Сунарре пару дел.
Я вдруг вспомнила про разбойников и колдуна в таверне. Удивительно, что о
ни до сих пор не выбрались наружу. Я подозрительно посмотрела на шамана. Н
о Кхисс, как видно, решил, что разговор закончен. Он пронзительно свистнул
и хлопнул Ветра по крупу.
Застоявшийся в конюшне вороной вихрем вылетел со двора. Я не успела даже
оглянуться на Кхисса Ц мне пришлось вцепиться в повод и пригнуться к ше
е коня, чтобы удержаться в седле.
Вулх стремительными прыжками несся следом.
Весь путь от таверны до окраины города слился у меня в пеструю неразбери
ху домов и заборов, которые мелькали мимо, как мелькают лица зевак, когда к
ружишься на ярмарочной карусели. Корняга выкрикивал у меня из-за плеча к
раткие команды своим скрипучим голосом: «Вперед!», «Налево!», «Поворот!», «
Сюда!», и Ветер его понимал. Во всяком случае, я надеялась, что он понимает
Ц потому что я все равно не успевала им управлять. Ветер летел вперед, как
одержимый.
Очередной поворот вывел нас к каким-то огородам, и из-под копыт жеребца с
очными клочьями брызнули капустные листья. Я ошалело закрутила головой
из стороны в сторону. Яркий свет Четтана неожиданно ударил меня по глаза
м Ц а когда красные пятна перестали застилать мир, я обнаружила, что впер
еди, насколько хватало глаз, расстилается безлюдная холмистая равнина.

Проклятая Сунарра осталась позади.
Ц Все, выбрались, Ц скрипнул Корняга.
Обернуться я не посмела. Только вздохнула с облегчением и ударила Ветра
пятками в бока, хоть он и не нуждался в том, чтобы его подгоняли. Прочь, проч
ь, подальше от Сунарры! Я не успокоюсь, пока между нами не пролягут равнины
, леса и реки.
Вулх вырвался вперед, и вороной наддал ходу.
Мы спешили в У-Наринну.
Четтан висел в зените, заливая мир красным жаром.
Ц Вода есть? Ц зашевелился Корняга у меня за плечом. Ц Или пиво?
Ц Хрен тебе пиво, Ц мстительно сказала я. Ц И мне хрен. И Одинцу. Чтоб ник
то и думать не смел о таких вещах до самого Каменного леса! Ясно?
Ц Это вам нельзя, Ц проскрипел корневик. Ц Мне можно. Я сам никуда. Меня
везут как поклажу.
Ц Вот и молчи, как поклажа, Ц с тихой яростью сказала я. Ц Не то я на твою
голову дятла найду.
Корняга умолк. Но через каких-нибудь пару минут меня замучила совесть, и я
отыскала ему в сумке флягу с водой. Прислушиваясь к тому, как корневик воз
ится у меня за плечом, я затаенно улыбалась.
Почему-то Ц джерх его знает, почему, Ц я была рада, что вредный пенек тепе
рь с нами.
До вечера мы проделали такой кусок пути, которого, наверное, нам еще ни раз
у не удавалось проехать за день. Конечно, я говорю о красных днях. Пока еще
моя память о днях Меара обрывочная, неполная. Но она с каждым днем будет ст
ановиться все полнее, пока наконец мы с Карсой не сольемся в единое целое.
Я чувствую. Я знаю.
Мы двигались на юг, и Четтан, спускаясь все ниже, неизменно грел мне правую
щеку. Царапина над бровью засохла. Следующим четтанским днем ее уже не бу
дет, и следа не останется Ц как не осталось от той давней раны.
Только в душе остался след. Навсегда.
Тело оборотня восстанавливает себя без повреждений Ц но какое счастье,
что этого не происходит с душой! Поистине несчастным был бы человек, душа
которого на каждом пересвете становилась бы прежней, стирая память о про
житом дне. Неспособный нести в себе след боли или радости, он не смог бы да
же осознать своего несчастья. Страшная судьба. Хуже смерти. Ведь наша пам
ять Ц это и есть мы. Ну, по крайней мере, изрядная часть нас.
(Карса мысленно лизнула мне щеку).
Ближе к вечеру нам все чаще стали попадаться березовые и терховые рощи, а
перед самым закатом впереди замаячила темная полоска леса. Когда до опуш
ки осталось три-четыре перелета стрелы, я остановила коня. Лучше встрети
ть пересвет на открытом месте, чем в незнакомом лесу. И, потом, мне хотелос
ь как следует разглядеть звезды.
Я снова не стала разжигать костер. А ведь в начале пути я попросту не предс
тавляла, что могу встречать пересвет одна в Диких землях, да еще и без кост
ра. Стоп! Откуда это взялось Ц «одна»? Ах да, я ведь тогда еще считала своег
о спутника обычным зверем…
Я посмотрела на вулха. Его глаза блестели кровавым блеском, отражая зака
т.
Что я скажу ему через несколько минут, когда Четтан уже скроется, а Меар ещ
е не взойдет? В те краткие мгновения Тьмы, когда только и могут встретитьс
я мадхет с анхайром?
Я сбросила магическую одежду и положила ее на двумех. Та-ак… Про вехи надо
сказать обязательно. Про пять вех на пути к У-Наринне, которые назвал мне
умирающий хоринг. И про Сунарру все объяснить. И про Корнягу. Хотя этот и с
ам про себя все объяснит. Я посмотрела туда, где к седлу Ветра был пристегн
ут ремнями Корняга. На всякий случай. Корневик укоризненно зыркал на мен
я маленькими черными глазками, но молчал. Жеребца я тоже на всякий случай
стреножила.
Четтан проворно скользнул за горизонт. На темном небе проступили звезды.
Я смотрела на них во все глаза, потому что звезды были чудом. Смотрела бы я
на них так же восторженно, если бы они появлялись на каждом пересвете, а не
только в легендарные Смутные дни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187