А, во-втор
ых, от превосходного медового кваса, который корневики делали просто мас
терски. Честное слово, уж на что я люблю пиво Ц а лесной квас оказался луч
ше.
Виновник шумного торжества молча покачивался у меня за плечом. Наверное
, раздумывал над тем, как ему жить дальше.
Я негромко хихикнула себе под нос. Да уж, оказавшись героем такого пророч
ества, поневоле задумаешься. Древний текст начинался такими словами: «Ко
гда племя корневиков породит самого большого вруна за всю историю…»
Ц Гордишься? Ц спросила я Корнягу. Ц Или жалеешь?
Ц Да чего уж, Ц проскрипел корневик. Ц Мне теперь главное Ц не забыть с
отни через три кругов снова домой вернуться. Когда тот, кто родится из Пер
вого Семени, начнет тут свои порядки наводить. Должно быть интересно.
Я хмыкнула. Мои планы на будущее пока что не заходили так далеко. Мне по-пр
ежнему нужно было для начала попасть в У-Наринну. И то, что мы на полдня зад
ержались в лесу у корневиков, было вообще-то некстати…
Зато скверный пенек по-прежнему со мной.
Ну, и еще целый народ временно счастлив Ц что тоже неплохо, хотя и менее в
ажно.
Я покачала в ладонях овальную деревянную шкатулку. Подарок корневиков. Н
аграды за Корнягу я, разумеется, не взяла. Отказалась. Во-первых, он не оста
лся в лесу, а отправился дальше со мной. Хотя старейшины, кажется, были рад
ы, что избавились от героя древнего пророчества еще на некоторое время. В
о-вторых, я вдруг поняла, что ни золото, ни драгоценности мне ни к чему. Золо
то еще и тяжелое вдобавок. В навьюченном на Ветра двумехе и без того хвата
ет вещей, которые мне пока не пригодились. Ну, может быть, они нужны Одинцу.

Я завернула шкатулку в пустую заплечную сумку и уложила в двумех поверх
оружейной.
Широкая тропа вывела нас из леса как раз вовремя, чтобы я успела разгляде
ть краешек Четтана, ускользающий за горизонт. Я проворно скинула с себя о
дежду и огляделась в поисках анхайра.
Ц Хэй, Одине-ец!
Тьма! Куда он делся? Ведь только что был здесь.
Ц Я его видел, Ц сообщил Корняга. Ц У него, кажись, от кваса живот прихва
тило. Во-он в те кустики сбег.
Джерхи в доме! На пересвете Ц в кустики?!! Нет, я когда-нибудь умру с этими о
бормотами. Что Корняга, что Одинец, что Лю, который обещал нас догнать до п
ересвета Ц и где этот, с позволения сказать, чародей?
Впрочем, почему Ц «умру»? Уже умирала. Не помогло.
Я вздохнула полной грудью и подняла взор к сияющим точками звездам на че
рном покрывале Тьмы.

Глава двадцатая.
Меар, день десятый.

Я очнулся в густых зарослях орешника. Рядом очень однозначно пахло Ц я с
разу понял, что бедняге-вулху посчастливилось съесть перед самым пересв
етом нечто очень нехарактерное. М-да. Джерх забирай, даже оборотни, порожд
ения могучей магии, иногда оказываются рабами бунтующего желудка!
Впрочем, хвала небу, только до превращения. Я, например, уже никаких неудоб
ств не испытывал. Превращение исцеляет все, в том числе и такие… гм! недомо
гания.
Только бы Тури не полезла меня искать Ц я прекрасно понимал, что несколь
ко слов, услышанных от нее, могут сильно изменить мои планы на сегодняшни
й день, но все равно не хотел ее видеть сейчас.
И я потихоньку ушел еще глубже в кусты. Ветви царапали ничем не прикрытую
кожу. Далеко, конечно, не следует уходить. Я и не буду… Так, прогуляюсь.
Заодно можно с мыслями собраться. Вчера я освободил место вулху на дне ст
ранной реки. Сейчас вокруг простирался старый, но совершенно обычный лес
. Глухой-глухой. Дубы и платаны соседствовали с терхами, пихтами и северны
м орешником. Говорят, на северо-восток от Хадаса такие вот смешанные, как
варево в котле, леса тянутся чуть ли не до огромного Дикого океана. Не знаю
, туда я никогда не забирался. Меня почему-то всегда больше привлекал запа
д, чем восток. Не зря же я ошивался на самой границе обитаемых земель Ц в Д
ренгерте, Плиглексе, Джурае.
Земля под сенью старых деревьев была ощутимо влажной. Дождь, что ли, недав
но пролился? Наверное. Дождь. Из обычной воды, а не той помеси воздуха с маг
ией, которой я вчера вынужден был дышать полдня.
Значит, Тури реку пересекла. Странно, мне казалось, что по руслу можно идти
еще день-два, и сильно приблизиться к У-Наринне. Зачем ей понадобилось вы
бираться на сушу? Понятия не имею.
А что я помню со времени вулха?
Покопавшись в воспоминаниях, я выяснил, что до смешного мало. Помню вспыш
ку-прозрение, вызванную, скорее всего, резким чувством опасности. Широка
я утоптанная тропа, а на ней мрачные корявые силуэты засохших деревьев. П
одвижные силуэты…
Э-э! Постой! А не родственники ли это бездельника-Корняги? Похоже. Правда, К
орняга рядом с ними все равно, что мышь рядом с вулхом. Только и общего, что
цвет серый, да хвост имеется. У мыши, в смысле, а не у Корняги и его родичей.
Ох, чую, влетело нашему пеньку намедни Ц по первое число! Уж больно красно
речивые взгляды замшелых громадин на тропе запомнились мне со вчерашне
го… И еще слова, произнесенные густым трескучим басом: «Когда племя корн
евиков породит самого большого вруна от начала времен…»
Зуб дам, речь о Корняге!
Ц Эй, Мо… Одинец!
Ага. Корняга. Легок на помине.
Ц Чего, деревяшка?
Ц Тури уже превратилась. Можешь возвращаться.
Я скрипнул зубами. Вот прохвост! Но что ему скажешь? Ничего, ровным счетом.
Разве что ногой пнуть можно, так босиком только пальцы без толку расшибе
шь.
Ц Туда, туда, Ц подсказал пень, простерев корешок в нужном направлении.
Ц Как твой живот?
Ц Помалкивай, трухлятина, Ц буркнул я весьма неприветливо и зашагал ск
возь плотный орешник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187