И позволил, наконец, Корняге занять при
вычное место на левом плече.
Спустя некоторое время я увидел карсу. Она уныло сидела меж двух бугрист
ых глыб, свесив голову к земле, и, казалось, что-то растерянно обнюхивала. Я
приблизился и рассмотрел Ц что.
Детский плетеный сандалик на деревянной подошве.
Мерное покачивание в седле убаюкивало меня. Корняга, последние дни присм
иревший и молчаливый, о себе не напоминал. А карса плелась следом, молчали
вая и безрадостная. Не знаю, что приключилось с ней перед превращением, ке
м оказалась и куда делась маленькая девочка, научившая нас оживить веху
железа. Но на карсу накатила тоска, я это ощущал почти физически. Почему-т
о я был уверен, что лезть с утешениями к ней не следует; единственный лекар
ь сейчас Ц время.
И я ждал, заодно приближаясь ко второму Знаку. Жуткие каменные завалы мы о
ставили позади, пересекая обширную плоскую равнину. В полупрозрачной мг
ле далеко-далеко на западе смутно угадывались горы. Где-то там, на плато в
этих горах и ждет нас У-Наринна, Каменный лес матери-земли. Цель нашего по
хода. Крутой поворот в жизни одного анхайра и одного мадхета.
Только куда мы попадем после поворота, я еще не знал. Куда-нибудь попадем.

В пути я размышлял об У-Наринне. Пять вех мы прошли, значит, нас пропустят с
тражи Каменного леса. Кстати, что там будут за стражи? Стражи Камня? Или ка
кие-то особые?
Не знаю. Да какая, в сущности, разница?
Еще я вспоминал Жоша и Храгги. Вчерашний трюк карлика у говорящего камня-
указателя вновь разбередил старые, уже заросшие раны. Раньше мне казалос
ь, что надежнее и светлее, чем деревня оборотней-анхайров, места в мире не
сыскать. Дети всегда склонны думать о мире восторженно. И видеть его чище,
чем на самом деле. Вот и я считал, что нам ничто не грозит, пока Жош и Накуста
со мной, пока я живу в их доме. Мне предстояло вырасти, большим-большим, и я
искренне верил, что останусь в Храггах навсегда. Меарским днем буду копа
ться в огороде за аккуратным домиком под тесовой крышей, вечерами лениво
беседовать с соседями и потягивать густое домашнее пиво Ц втайне от На
кусты Жош пару раз давал мне его попробовать. А четтанским днем буду шаст
ать по окрестным лесам, и, конечно же, стану лучшим в деревне охотником!
Сейчас я мало обрадовался бы копанию в огороде и унылой сельской жизни. В
прочем, это именно потому, что я не остался в Храггах. Если бы Чистые брать
я не отыскали деревню, я вырос бы другим. И, скорее всего, не шел бы сейчас в
У-Наринну, а полол бы репу в том же огороде за домиком под тесовой крышей. И
не знал бы, что мадхеты Ц вовсе не то же, что анхайры, и никогда не встретил
ся бы с мадхетом по имени Тури.
Но только гадать об этом бесполезно. Потому что нельзя придти в Храгги и п
оглядеть на тех, кто там живет, чтоб понять, каким бы я стал. Храгг давно уже
нет, и даже пепелище успело густо зарасти молодым леском.
В тот день было особенно облачно и сыро, вязкая морось висела в воздухе, ка
к муть в растревоженной луже. На пересвете я очнулся на задворках и, ежась
от холода, нагишом прошлепал в дом. Напившись теплого квасу, дождался Жош
а и Накусту, вернувшихся из леса вместе, и посетовал, что не могу вот так же
свободно убегать на свободу и охотиться наравне со взрослыми. Правда, о в
ремени охоты все равно никто из жителей Храгг не помнил, но что делать вул
ху в лесу, если не охотиться?
Да и мясо в деревне не переводилось. Это я помнил до сих пор.
Жош был хмур, как небо на дворе. Даже расхотелось приставать к нему с обычн
ыми вопросами, которые я, как всякий ребенок, задавал по сто раз на дню.
Ц Послушай-ка, Моран, Ц сказала Накуста нарочито весело, укутываясь в т
еплую шаль мышастого цвета. Ц Одевайся и мотай в Лучистый Лог, принеси ме
ду.
Ц Так сыро же, Ц удивился я. Ц Пчелы как раз в дуплах сидят.
Ц Ничего. Выкуришь. Вон туес на лавке. Меду надо много.
Мне сразу показалось, что мед Ц это просто повод удалить меня из дому. Так
ое случалось… иногда. Спорить со взрослыми бессмысленно, все равно все п
роизойдет так, как они захотят, поэтому я послушно натянул любимую курто
чку из лосиной кожи и потянулся к туесу.
Ц Оденься получше. Рубаху возьми валяную, холодно.
Я снова удивился. В лесу под дождем, конечно, не то, что в доме рядом с печью,
но я и вообще без рубахи не замерз бы.
Ц И башмаки сбрось. Жош тебе сапоги даст.
Тут я вовсе онемел. Но неуклюжие постолы на деревянной подошве сбросил с
радостью.
Сапоги мне позволялось надевать только по праздникам.
Отчим мрачно полез в кладовку под полом и осчастливил меня сапогами, руб
ахой, новыми штанами из той же лосиной шкуры, которые были мне еще велики,
и даже сумку, расшитую бисеринками и отороченную бахромой достал. Накуст
а немедленно набила ее снедью, словно идти мне предстояло не в Лучистый Л
ог, а в Риву по меньшей мере. А до Ривы ходу не меньше пяти дней, да и то, если в
улх в часы Четтана, взяв припасы в зубы, будет бежать в нужном направлении.

Но вулх, понятно, этого не сделает, а поэтому дорога в Риву обыкновенно зан
имала у жителей Храгг не меньше пятнадцати синих дней. Ведь нужно было ещ
е все рассчитать таким образом, чтоб никто из внешнего мира не догадался,
откуда бредет на базар никому не известный путник, и почему перед пересв
етом на Четтан он постоянно исчезает и до восхода Меара его не видно. В гор
оде анхайры-соседи никогда не задерживались дольше, чем на один синий де
нь. Полагаю, нетрудно понять
Ц почему так.
Я об этом совершенно не вспоминал, захваченный новыми, восхитительно взр
ослыми вещами Ц одеждой, обувью, ножом, который дал мне Жош.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187