-- Да ничего особенного... Я думаю, это и тебе выгодно...
-- Что именно?
-- Проведи меня на пост председателя КГБ, батя.
-- Тебя?
-- А что?.. Не глупей же я Кегельбанова. Он тебя при первой заварушке
продаст. А тут тебе же спокойнее...
-- Ну, что ж... Неплохая мысль, сынок. А справишься? Тогда давай
попробуем. С понедельника, чтобы не откладывать, прямо и выходи работать
на
Лубянку.
-- Серьезно или шутишь?
-- Шучу?.. А что, очень утомляют люди Кегельбанова, которые тебя
охраняют и не дают тебе попасть в лапы буржуазной прессы? А здесь прячут

твоих баб от жены, платят за тебя, возят, берегут...
-- Как не пожить, пока есть возможность? Ты ведь тоже время зря не
терял. И не меня они берегут, а тебя, па!
-- Пусть меня. А кто бы ты был, если б не я? И не кричи тут. Наверху
все слышно.
-- Кегельбановы на даче, отец, я заходил. Тебе бы давно надо переехать
в особняк. Пятикомнатная квартира на пятом этаже... Да в Швеции работяги


лучше живут! Рассказать на Западе стыдно...
-- А я, сынок, не для Запада живу. Я русский, служу народу. Кегельбанов
слушается каждого слова, а сделай я тебя председателем КГБ, ты же отца
родного посадишь! Шучу, конечно. Но не будет тебе этого поста!
-- Брось, батя, я пошутил... Не надо мне этой должности. Сам буду
расти. Давай за это выпьем.
-- За это -- давай...
Из серванта была принесена бутылка коньяку и рюмки налиты до краев. Они

чокнулись.
-- Домой поедешь или у нас переночуешь?
-- Домой поеду, батя. Высплюсь, а с утра начну расти.
-- Тогда езжай, и мне дай отдохнуть. Дело к часу ночи...
Отец глянул в щель между портьерами в окно. Он подождал, пока сын сел в
машину, отъехал. За ним вырулила вторая черная "Волга" и скрылась под аркой
.
Междоу прочим, дальнейший рост сына происходил так. Он подговорил свои
х
друзей гебешников, и в поезде Москва -- Хельсинки они напоили его начальни
ка
-- управляющего объединением "Промсырьеимпорт" Министерства внешней тор
говли
Седого, направлявшегося в Финляндию. Пьяного Седого спровоцировали н
а
высказывания, затем на драку, а потом высадили из поезда. После этого
министр Патоличев упросил Генерального секретаря разрешить перевести
на эту
должность торгпреда в Швеции сына Генсека. В западных газетах стали пис
ать:
"Сын помогает в гешефте отцу". К семидесятилетию человека с густыми бровя
ми
его сын был назначен заместителем министра внешней торговли.
Отец прилег на диван, притянув к себе японский транзистор. Вялой рукой

он покрутил ролик, наткнулся на музыку, потом услышал, как помянули его

по-русски: "Кремлевский владыка трезво рассуждает, что..." В это время
раздалось непрерывное завывание глушилки, и он так и не узнал, о чем
рассуждает трезво.
Он попытался задремать, но почувствовал легкую боль в паху. Поноет и
само пройдет. Тут вспомнилась просьба Сагайдака. Завтра закрутят, затян
ут
дела -- будет не до нее. Как бы это сделать получше, на принципиальной
основе? Он тихо встал с дивана, и обе собаки мгновенно поднялись и
прошастали к двери, следуя за хозяином.
-- Тс-с-с! -- он погрозил им пальцем.
В квартире все спали. Дочь не уехала, осталась ночевать, на вешалке
висел ее плащ. "Решила поспать одна", -- ворчливо подумал отец, взял пальто,
не надевая его, отодвинул тяжелый засов и отжал два замка.
-- Ты чево надумал? -- услышал он позади себя ворчливый шепот.
-- Те чаво поднялась, мать? Не лезь не в свое дело!
Мать в свои восемьдесят два была крепкой, никаких болезней не знала и
сына держала в строгости, считая, что дети -- всегда дети и дай им одну
поблажку, а уж бегут за другой.
-- Это в какое ж не в свое? -- прошептала она. -- Как с твоими собаками
в дождь таскаться -- это мое, а тут не лезь? А ну, вертайся! Куды это
собрался на ночь-то глядя!
Он стоял и смеялся. Ему было приятно, что мать на него кричала, как на
маленького. От этого он чувствовал себя моложе, энергичнее. Он обнял ее з
а
плечи, поцеловал в белые волосы.
-- Ложись, маманя, спать, не волнуйся. У меня государственные дела...
Она отстранилась и продолжала строго:
-- Это ж какие государственные -- ночью? Знаю! Вертайся, говорю!
Собаки зарычали, чувствуя, что назревает конфликт, но не могли своим
простым умом решить, серьезен ли он, чью сторону принять, и потому рычали

неопределенно. Хозяин между тем уже отворил дверь; псы, всегда готовые

гулять, выскользнули на площадку и таким образом приняли его сторону, ры
ча
теперь на мать. Дверь он притворил за собой поспешно, чтобы мать не выходи
ла
на площадку.
-- Ну, погоди, ты у меня добалуешьси! -- слышалось из-за двери. --
Штаны спушшу, да отстегаю твоим же ремнем, не посмотрю, шо тебе людей
стыдно! Будешь тогда ишшо гулять!
Он с собаками уже ехал в лифте. Из парадного за ним выскочили двое
поджарых молодцов в синих японских куртках, протирая глаза и потягиваяс
ь.
-- Т-с-с! Оставайтесь на местах, ребята, я сам.
Он поспешил к "Мерседесу", который ему подарили недавно, и сел за руль.
Охрана побежала к "Волгам".
-- Эй! -- крикнул он им, погрозив пальцем. -- Я сказал, оставайтесь!
Собаки на заднем сиденье "Мерседеса" недовольно зарычали.
-- Нельзя. Без охраны не положено! Нам ведь неприятности...
-- Да я скоро вернусь, ребятки... Не сообщайте, и не узнают. Ступайте
спать!
Они сделали вид, что подчинились, и повернули назад к подъезду. Он
завел мотор и, не разогревая его, тронулся с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200