Господин Зигмаринген и в мыслях не должен

иметь, что за ним следят. Пусть наслаждается полной свободой. Если что,
немедленно связь со мной!
12-ый отдел 7-го оперативного управления КГБ -- это специальные
операции по слежке. Трудные были две недели для Утерина. Когда бизнесмен
и
знаток симфонической музыки господин Зигмаринген, невысокого роста се
деющий
господин в дешевом сером пальто, сияя сердечной улыбкой, сбежал с трапа и
к
нему направилась переводчица, старший группы наблюдения из машины доло
жил по
рации:
-- Приняли объект. 21-14 начала. Пошло-поехало!
А гость как ни в чем не бывало ходил в Москве на симфонические
концерты, гулял по Тбилиси, отправился в Ташкент и Самарканд и за две неде
ли
ни единого раза не остановился на улице, чтобы заговорить с прохожим, ни

единого раза не поинтересовался химией, специалистом в которой себя наз
ывал.
-- Зачем он приехал? -- гадали на всех ярусах советской разведки.
-- Я хотел бы продлить визу еще на две недели, -- сказал он
переводчице. -- Если это, конечно, не трудно...
-- Вы что-нибудь не успели сделать? Я могу помочь?
-- Да, я не успел осмотреть Эрмитаж и Русский музей.
Визу продлили. Утерина вызвали на новое совещание: этот чертов господи
н
Зигмаринген будет их мучить еще две недели!
-- Удвойте бдительность! -- предупредил полковник. -- Не исключено, что
он, как матерый волк, путает следы, усыпляет нашу бдительность, а в конце

попытается что-либо натворить. Тщательное изучение содержимого его

чемоданов, к сожалению, не дало никаких результатов. Вся надежда на вас!
Получив объект от своего коллеги, 43-85 смотрел за ним во все глаза. К
счастью, гость не имел манеры оглядываться, хотя и ходил, глазея по
сторонам. Иногда он бегал, хватая под руку переводчицу, так что Утерину и

его коллегам удавалось перевести дух лишь в машинах.
Уехал Зигмаринген не по графику, а на день раньше, внезапно поменяв
билет на ночной рейс и подняв с постелей топтунов. У трапа гость поцелова
л в
губы переводчицу 21-14 и вручил ей в подарок сто долларов, которые она после

сдала под квитанцию в бухгалтерию "Интуриста".
-- Теперь все ясно! -- резюмировал седой начальник. -- Зигмаринген
постарел и решил порвать с преступной жизнью. У нас в стране он отдыхал. М
ы
хорошо поработали, товарищи, сделали все, что могли!
Однако спустя две недели наша разведка переправила домой из Израиля

копию сообщения об иллюстрированном отчете, разосланном Зигмаринген
ом
разведкам всех стран, дружественных ФРГ. Изучая советское искусство, го
сть
сфотографировал большую часть сотрудников службы внешнего наблюдения
, чтобы
они были известны заинтересованным сторонам.
В течение месяца коллег Утерина пересортировывали и раскидывали. И ег
о
вызвали на собеседование.
-- Как у вас с дикцией? -- спросил один из членов комиссии. -- Стихи в
школе учили?
-- Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя, -- продекламировал
бывший номер 43-85.
-- Для начала неплохо! Остальное дотянем!
Утерина перевели в группу скандирования, и тут ему сразу понравилось.

Работающие в группе лучше одевались, всегда ходили в белоснежных рубашк
ах и
при галстуках, некоторые даже с платочками в нагрудных карманах. Началь
ник
группы скандирования представил им Прова Царского, народного артиста С
ССР,
секретаря партийной организации Малого театра, на которого возложил
и
почетную общественную нагрузку подготовить пополнение к работе. Царск
ий всю
жизнь играл Чацкого, но в остальной жизни был со всем согласен. Он начал с

дикции, заставил Утерина раз двадцать повторить скороговорки "Ехал Гре
ка
через реку" и "Карл у Клары украл кораллы". Затем подошел к пианино и взял
аккорд.
-- Ну, а теперь красиво и раскатисто споем: "Слава коммунистической
партии!"
Утерин крикнул. Царский поморщился.
-- Потише, голубчик! Слава -- интонация вверх -- Коммунистической
партии -- интонация вниз. И больше чувств, искренности, страсти! Вот
послушайте...
Он прожурчал своим бархатным профессиональным голосом. Интонация ушл
а
вверх, повисела там немного и торжественно опустилась. Далеко было бывш
им
топтунам до народного артиста.
-- Понятно? -- спросил Царский, счастливый своим талантом. --
Давайте-ка хором, друзья: "Да здравствует -- интонация вверх, пауза -- наше
родное -- маленькая пауза -- советское -- пауза еще меньше --
прави-тель-ство-о-о!"
Пианино подтвердило правильность этой мысли величественным мажорны
м
аккордом.
-- Не басите, не басите! Нежнее, задушевнее! Так, чтобы всем, сидящим
вокруг вас в зале, захотелось повторить вместе с вами. Ну, давайте, --
артист заглянул в бумажку, -- "Слава могучему авангарду нашей партии, ее
ленинскому -- и раскатисто, как эхо, -- По-лит-бю-ю-юро-о-о-о!"
После уроков актерское мастерство Утерина продвинулось. Но и старый

опыт не пропал. На съездах и партийных конференциях членов группы
скандирования равномерно распределяли по залу с таким расчетом, чтобы к
аждый
сотрудник отвечал за определенную группу депутатов или делегатов. Влад
имир
наблюдал за движением рук закрепленных за ним зрителей. Локтем он мог

незаметно определить содержимое кармана проходящего мимо человека, на
давить
бедром на портфель, выясняя твердость и вес лежащего в нем предмета.
Тексты для скандирования сотрудникам выдавали заранее, отметив
галочками, после каких слов в докладе какую здравицу произносить, когд
а
аплодировать, когда аплодировать бурно, после какого абзаца долго не

смолкать, а когда вставать и устраивать овацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200