Все-таки семь лет воздержания, а ночью снились такие оргии, где она
одна, а вокруг нее человек пять мужчин, и все проявляют намерения, и она
такое им позволяет, что днем и себе самой страшно напомнить.
-- Что же молчишь? Детей, спрашиваю, любишь?
-- Люблю. Но больше -- собак...
-- Да подожди ты, не рви кофточку, лучше уж я сниму.
Анечка переехала к нему жить, и вскоре выяснила, что лечение опять не
помогло. А Семен купил немецкую овчарку и очень к щенку привязался. Щено
к
гадил везде, где мог, и ел дорогие Анечкины чулки. Она стала приходить
пораньше и весь вечер приводила комнату в порядок, потому что Семе было

некогда. Он возился с овчаркой, а в перерывах колотил на пишущей машинке

киносценарии, которые никуда не брали. Он носил пижаму западного образц
а, с
галунами и золотыми пуговицами, купленную в комиссионке. Курил трубку
и
десять раз на дню варил кофе, за которым для свежести каждый день ходил в

соседний магазин "Чай". И на Анечке, как он ей объяснил, женился потому, что

она соответствовала стандартам Бальзака.
Локоткова стала от этого соответствия счастлива. С Игорем Ивановичем

была по-прежнему в оперативных отношениях, но делала многое уже без той

души. Теперь она убедила себя, что всю жизнь хотела просто выйти замуж, ка
к
все, а ребенок -- это так, неосознанное. Ей есть о ком заботиться, у нее
муж, а у мужа собака. Одно только ее обижало: почему Семен не предложит ей

сходить зарегистрироваться? Конечно, она скажет, что не надо, какая разни
ца,
была бы любовь, но все-таки почему? А с другой стороны, и в этом было свое
утешение. После регистрации Локотковой придется сразу начать платить н
алог
шесть процентов за бездетность, что при ее зарплате было бы очень глупо.



_8. НОЧНОЕ ЧТЕНИЕ_

Игорь Иванович порядком устал, хотя привык быть с утра до вечера на
людях, принимать почти одновременно несколько решений, посещать неско
лько
мест. Он растерянно стоял посреди кабинета, не зная чем заняться.
Поколебавшись, вынул из кармана ключи, открыл сейф, в котором хранил
секретные документы. На внутренней стороне дверцы сейфа была наклеен
а
отпечатанная красным шрифтом бумага с грифом "С" -- секретно, служебная
тайна: "Порядок пользования постановлениями парторгана. Лицо, получивш
ее
выписку из протокола парторгана, не может знакомить с ней других лиц, не

имеющих прямого отношения к выполнению данного постановления. Выписку
из
протокола надлежит хранить в железном шкафу (сейфе). Приобщать выписку и
з
протокола к советскому, профсоюзному и другому делопроизводству, снима
ть с
нее копии запрещается. (Из инструкции ЦК КПСС по работе с секретными
документами)".
Тяжелую серую папку он вложил в сейф на верхнюю полку, подальше. На
этой полке у него лежал ТАСС, литеры А и АБ, предназначенные для редакторо
в
центральных газет. Белый ТАСС для членов редколлегии он лишь просматри
вал,
литеры читал. Его не обижало, что ему не полагается читать красный ТАСС.

Такова дисциплина. Он подумал только, что накопилось много прочитанны
х
бумаг, которые пора сдать. Заперев сейф, он позвонил домой.
-- Мясо тебе, Гарик, поджарить? -- спросила Зинаида.
-- Поджарь. Или нет, ну его к шутам! Свари кофе.
-- После не заснешь...
-- Вари! И ложись спать, Зинуля. Мне придется дома поработать.
-- Остынет -- будешь холодный пить?
-- Холодный.
Бросив трубку, он снова отпер сейф. Раз уж папка находится у него, надо
по крайней мере знать содержимое. Может, после прочтения станет яснее,

почему она тут оказалась. Портфелей Макарцев никогда не носил и заверну
л
папку в старый номер "Известий". Надев пальто, он окликнул Лешу.
-- Совсем? -- спросила Анечка.
-- Совсем. Если что, пусть звонят домой...
-- А шапку, Игорь Иваныч? Шапку-то забыли... Снег идет, мокрый...
Локоткова скрылась в кабинете и вынесла ему пыжиковую шапку. В коридор
е
Игоря Ивановича остановила курьерша. Она несла из цеха только что тисну
тые
полосы и думала, что редактор захочет, хотя бы на ходу, еще раз взглянуть.
-- Отдайте Ягубову, -- против обыкновения распорядился он.
В машине он механически положил сверток на заднее сиденье, но тут же
снова взял его в руки. Он не раз слышал, как передают друг другу самиздат и

как это опасно. Он всегда посмеивался над этим занятием. Леша покосился н
а
хозяина и промолчал.
Зинаида мужа не встретила, значит, спала. Последнее время она часто
ложилась рано: говорила, что устает, хотя отчего ей особенно уставать? Бор
ис
тоже пребывал дома, музыка на этот раз слышалась божески тихая. Он не выше
л,
и Макарцев к нему не заглянул: угомонился ребенок, и слава Богу.
Сдвинув на кухне в сторону невымытые тарелки, Игорь Иванович снял с
плиты остывший кофейник и попытался налить себе кофе. Из носика накапал
о
немного гущи. Сын успел к кофейнику раньше. Макарцев матюгнулся больше д
ля
формы, чем по сути, подхватил сверток и ушел к себе в кабинет. Он вытащил из

шкафчика бутылку экспортной "Кубанской", налил рюмку. Рядом оказался пуз
ырек
валокордина, которого не было в аптеках. Значит, Зинаида специально съез
дила
за ним в спецполиклинику. Он накапал в водку двадцать капель волокордин
а,
поморщившись, выпил, зажег ночник и улегся на диван.
Начинать читать ему не хотелось. Много лет Макарцев бегал глазами по
строчкам по обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200