А
читатель поймет, что мутная вода -- это система в целом, понимаешь?
-- Какая логика?! -- Ивлев встал и, повернув стул за спинку, пристукнул
им об пол.
-- А ты не ищи логики. Что вчера можно было печатать, сегодня уже
нельзя. Нынче можно карикатуры на глав одних иностранных государств, за
втра
на других. Я подчиняюсь последней инструкции, только и всего.
-- Ладно, -- Слава сделал вид, что уступил. -- Ты, как всегда, прав,
Делез Николаич. Снимем материал, не волнуйся!
-- Не я волнуюсь -- Степан Трофимыч.
-- Он же уехал!
-- Пришлось домой позвонить. Оказалось, он о статье-то понятия не имел.
Разберется, если уже не разбирается.
-- Дома?
-- Зачем дома? Сюда покатил...
Ивлев смотрел на Волобуева в упор, размышляя: сказать что он думает или

просто плюнуть в лицо -- круглое, здоровое, спокойное. Не сделал он ни того,

ни другого, а просто вышел, аккуратно прикрыв дверь.
Теплые, только что отлитые, серебристые стереотипы третьей и четверто
й
полос, уже подписанных дежурным редактором Полищуком, пошатываясь на кр
юках
и поскрипывая, давно приползли в печатный цех. Печатники, отрываясь врем
я от
времени пососать бесплатного молока из пакетов, снимали тяжелые блоки
и
устанавливали в ротационные машины. Шла приправка. Медленно прокручив
ая
валы, рабочие подгоняли, подпиливали, придавливали отливки, чтобы оттис
к
краски был равномерный .
ТАСС дал отбой, и пошла первая полоса. Отбой означал, что в номер не
поступит срочного материала, в передаче которого газетам ТАСС сам явля
ется
переправочным звеном. Где готовятся эти важные материалы, обязательные
для
всех газет, неизвестно. Но о возможности появления таких coобщений редакц
ии
уведомляются заранее. В наборном цехе все еще задерживалась вторая пол
оса,
подвал которой занимала статья Ивлева "Мутная вода". Рабочие подходили
и
читали ее в зеркальном изображении. Такое бывало редко: свою газету
печатники презирали, а информацию получали дома сквозь глушилки.
Стереотиперы задерживали печатный цех, а тот -- экспедицию. Автомашины

ожидали мешки с матрицами, чтобы везти на аэродромы. Там их растаскивали
по
самолетам и отправляли в города, где "Трудовая правда" печаталась и выход
ила
утром вместе с местными газетами. Срыв графика на несколько минут задерж
ивал
доставку газеты в киоски по всей стране. Миллионы, идущие на работу, не
успевали купить газету, и она шла в макулатуру.
В ожидании отбоя в редакции наступила тишина. Взрывы смеха доносились

из комнаты Раппопорта, в которой, кроме хозяина, сидел Закаморный. Дверь
в
отдел писем была полуоткрыта. Надя, прислушиваясь к шагам в коридоре, тих
о
регистрировала дневную почту, хотя спокойно сделала бы это завтра. Ивлев
мог
заметить, что она здесь, и тогда до метро они дошли бы вместе. Кашин кормил

рыбок у себя в кабинете, решив оказаться по дороге домой с машинисткой

Светлозерской, дежурившей до отбоя на случай, если дежурному редактор
у
понадобится допечатать в номер. Между тем Ягубов стремительной походко
й уже
входил в наборный цех. Начальники печатного и стереотипного цехов едва
за
ним поспевали. Начальник наборного спешил навстречу.
-- Где ближайший телефон?
Ему показали. Ягубов был бледен, немного взлохмачен. Пиджак, надетый
впопыхах на голубую шелковую майку, был застегнут на все пуговицы, а не н
а
среднюю, как обычно. Подойдя к телефону, Степан Трофимович набрал внутре
нний
номер Полищука.
-- Лев Викторыч! Прошу срочно спуститься в цех.
Не ожидая ответа, Ягубов положил трубку и, протянув руку вперед,
потребовал:
-- Полосу!
Ему протянули пахнущий краской лист. Ягубов сразу углубился в чтение,

будто стоящих вокруг него и ждущих распоряжений людей не существовало
.
Дочитав до конца, он аккуратно сложил лист и стал рвать на мелкие части.

Измельчив, он смял их, затем разжал пальцы и ссыпал обрывки в ящик для
мусора.
-- Сколько экземпляров тиснули? -- спросил он.
Начальник наборного стал загибать пальцы:
-- Дежурному редактору, цензору, "свежей голове", бюро проверки, в
отдел спецкорров и в корректорскую, -- шесть, как обычно.
-- Соберите все шесть немедленно. За нехватку каждый из вас отвечает
партийным билетом. Предупредите рабочих, мастеров, охрану...
-- Ясно!
Подошел Полищук. Люди расступились, давая ему возможность говорить с

Ягубовым. Полищук был явно смущен.
-- Нехорошо получилось, Степан Трофимыч, -- он попытался смягчить
конфликт. -- Не предупредил вас и взял ответственность на себя. Но печатат
ь
ведь и не собирались. Только для переговоров. Ведь с Какабадзе
несправедливо...
-- А со мной -- справедливо, Лев Викторыч? -- не дослушав, медленно
проговорил Ягубов. -- Или, может, я не ваш сотрудник? Но об этом потом...
Он повернулся к начальнику наборного цеха:
-- Чего вы стоите? Ставьте в полосу загон. Или вы всю ночь тут
проторчите?.. Лев Викторыч, пройдемте ко мне.
Ягубов нагнул голову, словно собрался бодать собравшихся, и ни на кого

не глядя двинулся к двери. Он поднялся к себе в кабинет и открыл его своим

ключом.
-- Садитесь, Полищук, -- теперь, когда меры были приняты, а ответсек у
него в руках, Степан Трофимович успокоился и подобрел. Он просто сидел и

курил в задумчивости сигарету за сигаретой. -- Ну и дела! Как прикажете все

это понимать? Ведь обманули-то не меня -- я рядовой партийный работник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200