Но, отсмеявшись, она вытерла глаза и сказала: «Какая же я глупая! Муж преспокойно искупался, поел и знай себе похрапывает, а я вот не стала ужинать и сижу, сгорая от злости! К чему это все?» И обиды и гнева у нее как не бывало. Только человек, много испытавший в жизни, знает, какое это великое достоинство женщины.
— Значит, ты много испытал в жизни, гошай? — спросила Комоллота.
Я даже растерялся от этого неожиданного вопроса.
— Разве все непременно нужно испытать самому? Можно учиться и на чужом опыте. Разве ты ничему не научилась от человека с густыми бровями?
— Но он-то не был мне чужим.
У меня не хватило духа задать ей новый вопрос. Комоллота немного помолчала и вдруг, умоляюще сложив руки, проговорила:
— Прошу тебя, гошай, выслушай мою исповедь.
— Хорошо, готов тебя слушать!
Начать было нелегко. Комоллота склонила голову и долго молчала. Но она не сдалась и в конце концов справилась с собой. Когда, подняв голову, она снова взглянула на меня, мне показалось, что ее прекрасное лицо озарено каким-то особенным светом.
— Гордыня—живучая вещь,— начала она.— Наш старший гошай говорит: гордыня что горящая мякина: вот уж, кажется, потухла, а разворошишь пепел — глядь, жар еще тлеет. Я не стану раздувать огонь и не посмею рассказать тебе всего — ведь я женщина.
— Комоллота,— взмолился я в последний раз,— меня не интересуют истории о том, как женщины сбиваются с пути, я и слышать ничего не хочу об этом! Не знаю, какую стезю тебе указали твои святые для подавления гордыни, но если надменное смирение, выставление своих тайных грехов напоказ — непременное условие вашего искупления, то ты найдешь немало людей, которым твой рассказ придется по вкусу. Меня же ты пощади, Комоллота. Не забывай, что завтра я уезжаю и мы, наверное, больше никогда не встретимся.
— Я уже говорила, что это нужно не тебе, а мне. Ты и вправду хочешь, чтобы мы больше не увиделись? Этого не может быть, сердце говорит мне, что мы снова встретимся,— я буду жить этой надеждой. И ты ничего не хочешь узнать обо мне? Так и останешься со своими подозрениями и догадками?
— Скажи, встретившийся мне в лесу человек, страх перед которым гонит тебя отсюда, действительно тебе никто, совсем чужой?
— Ты решил, гошай, что я убегаю, потому что боюсь его?
— Мне так показалось. Но кто же он?
— Кто он? Он моя адская мука в этом и ином мире. Денно и нощно я со слезами молю: «Господи, я твоя рабыня, очисть мою душу от ненависти к этому человеку, тогда я наконец вздохну свободно».
В ее глазах я прочитал раскаяние.
— И все же,— продолжала Комоллота,— когда-то для меня не было более близкого человека, должно быть, никто в целом мире так не любил, как я.
Мое удивление не знало предела. Я вспомнил безобразную, уродливую внешность этого человека. И это его любила такая красавица! Мне стало горько.
Должно быть, проницательная Комоллота по моему лицу догадалась, о чем я думаю.
— Что внешность,— сказала она,— если бы ты знал, как он гадок душой. У меня не было сестер, только два младших брата. Наш дом был в Сильхете, но отец обзавелся в Калькутте торговым делом, и я жила там с детства. Мать с семьей оставалась в деревне, а я, когда во время пуджи приезжала в родные места, не могла вынести и месяца, деревенская жизнь меня тяготила. В Калькутте я вышла замуж и в семнадцать лет овдовела. Моего мужа звали так же, как тебя, и, когда Гохор-гошай произнес твое имя, я была поражена. Теперь ты знаешь, почему я не могу называть тебя по имени.
— Это я у5ке понял. Но что же дальше?
— Человека, которого ты встретил, зовут Монмотх,— сказала Комоллота,— он был нашим управляющим.
Помолчав минуту, она продолжала:
— Мне был двадцать один год, когда я однажды почувствовала, что жду ребенка. В нашем доме жил племянник Монмотха, сын его покойного брата, отец платил за его обучение в колледже. Я была немного старше его, он беззаветно любил меня. Я позвала его и сказала: «Джотин, я никогда тебя ни о чем не просила. Помоги мне в первый и последний раз, вот тебе рупия, купи мне яду».
Сначала он ничего не понял, а когда догадался, в чем дело, побледнел, как мертвец.
«Медлить нельзя, брат,— сказала я ему,—ты должен принести яд сейчас же. Другого выхода у меня нет».
Как Джотин плакал! Он почитал меня, как богиню, и звал старшей сестрой. То, что он услышал, было для него страшным ударом.
«Уша-диди,— сказал он,— нет большего греха, чем самоубийство. Ты хочешь найти выход, отягчив один грех другим. Если ты решилась на такое, чтобы спастись от позора, я тебе не помощник. С радостью исполню все, что прикажешь, но только не это».
Благодаря ему я осталась жить.
В конце концов обо всем узнал отец. Он был ревностным вишнуитом, мягким и безобидным человеком. Отец не сказал мне ни слова, но от горя и стыда несколько дней не вставал с постели. Потом по совету гуру отвез меня в Нободип. Было решено, что мы с Монмотхом примем посвящение и, обменявшись цветочными гирляндами и ожерельями из дерева тулси, станем мужем и женой по вишнуитскому обряду. Я не знала, искупится ли благодаря этому мой грех, но надежда стать матерью и сохранить жизнь ребенку смягчила мое горе. Шли приготовления к посвящению, если так можно назвать подобный обман. Когда обряд состоялся, мне дали новое имя — Комоллота. Тогда я и не подозревала, что отец уговорил Монмотха жениться на мне, посулив ему десять тысяч рупий. И вдруг по неизвестной мне причине свадьба была отложена на несколько дней. Монмотха я почти не видела, так как жила одна в Нободипе. Прошла неделя, и вот наступил день свадьбы. Совершив омовение и очистившись, я приняла освященное богом ожерелье и спокойно стала ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190