Задремавшие было
депутаты оживились. Вдохновенный оратор, Уисс всегда приковывал к себе
внимание. К тому же ходили слухи, что сегодня он собирается выступить с
чем-то особенным. Но и без слухов он был всеми замечен. Хотя Уисс держался
достаточно сдержанно, щеки его горели, глаза метали искры.
Все молча и с любопытством смотрели, как он поднимается на трибуну.
Заняв место, Уисс медленно оглядел зал; его тигриный взгляд, в котором
было что-то сверхъестественное, переходил с одного лица на другое, по
некоторым лишь скользил, на некоторых задерживался надолго и со значением,
к неописуемому беспокойству выбранных жертв. Покончив с затянувшимся
осмотром, Уисс начал говорить, и хотя его прославленный разговорный стиль
уже не опускался в капрологические бездны улицы Водокачки, но, во всяком
случае, и не утратил былой грубой напористости.
- Многие из нас, - начал Уисс, - думают, что наша работа почти
закончена. Скоро будет готов первый черновой вариант Вонарской
конституции. Когда он пройдет все виды отделки и шлифовки, останется
только избрать совет Двойной Сотни в соответствии с нашим знаменитым
Параграфом Восемьдесят Семь, и дело завершится. Конгресс будет распущен.
Мы вправе поздравить друг друга и отправиться домой - во всяком случае,
так нам хочется думать. Перспектива приятная, но, знаете ли, в ней есть
несомненная фальшь. От наших обязанностей так легко нам не избавиться.
Работа наша здесь не закончена и не будет закончена, пока в этом собрании
сохраняется засилье роялистов и реакционеров. Недавно стало известно, что
в нашем Конституционном Конгрессе угнездились измена и коррупция. - Уисс
сделал паузу, чтобы до всех дошел полный смысл этого разоблачения.
Среди депутатов послышался растерянный ропот. Уисс застиг их
врасплох. Что бы они ни думали об Уиссе в'Алёре, такого они не ожидали.
- Все мы знаем, что сбежавший за границу герцог Феронтский
раболепствует перед иностранными монархами, открыто заручаясь помощью
наших врагов для реставрации абсолютизма в Вонаре. Феронт - фанатик,
сатир, мастер гнусной интриги, изощренной жестокости, человек, который
даже во время своих развлечений проливает чужую кровь, - безусловно
заслуживает звания Архиврага Свободы. Стыдно сознавать, что это - наш
соотечественник. Но гораздо более стыдно наблюдать его преступное влияние
даже здесь, в Конгрессе. Среди нас есть люди, которые заодно с предателем
Феронтом. Существуют подтверждения этого заговора - материальные
доказательства в виде документов. Эти документы попали ко мне в руки, и в
надлежащее время я сделаю их достоянием общественности. А пока виновные
должны быть наказаны, предатели вышвырнуты вон! Конституционный Конгресс
необходимо подвергнуть чистке.
Уисс сделал паузу и оглядел слушателей. Чтобы заметить их
растерянность, не требовалось никакого чародейства. Лица присутствующих
явно оцепенели от ужаса. Пока он смотрел на них, по залу прошелестел
ветерок, депутаты заколыхались, как призраки, и он ощутил теперь уже
знакомую болезненную судорогу, которая свидетельствовала о том, что Хорл
Валёр подключил свои Чары. Дурнота почти сразу прошла, и Уисс начал
улавливать настроения слушателей. То был разнообразнейший набор чувств:
выдававший полное неведение - к его выгоде; гибкий и податливый - к его
радости. Уиссу понравился вид и запах этих чувств, их вес и состав, а
более всего - покорность его воле. Он взглянул на галерею, на отца,
изнемогшего, обмякшего, и успокоился. Все под контролем.
Уисс продолжил свою речь, в деталях расписав природу заговора,
замаравшего Конституционный Конгресс. Он рассказал о предательстве
отдельных его членов, о продажных кликах, заботящихся только о своих
интересах, о растущей угрозе недавно завоеванной свободе. Он предположил
вероятность ответного удара роялистов. Говорил об измене, вероломстве,
позоре. Использовал такие выражения, как "сосуды бесчестья", "порочные,
погрязшие в мерзости рабы Возвышенных", "носители гнусной заразы в теле
государства". Еще несколько минут он говорил в том же
экстравагантно-разоблачительном духе, и в речи его сквозила вся
накопившаяся в нем и искусно управляемая злобная страсть. Он говорил и
видел, как сворачиваются и густеют туманные дымки, как они становятся
тяжелыми и плотными по его команде. Через полчаса туман был, как никогда,
плотен и весом, однако полного овладения залом, как того желал Уисс, не
произошло. С этим приходилось мириться, ибо он был вынужден признать, что
депутаты Конгресса, по большей части зрелые, образованные и вполне
интеллектуально развитые люди, не слишком стремились к бездумному
подчинению, во всяком случае, некоторые из них. С экспроприационистами,
разумеется, все было в порядке. Он видел их на низких скамьях, прижатых к
трибуне. На их лицах лежала одна и та же печать обожания, и дымка,
окутывавшая их, закручивалась темными спиралями. Тем же энтузиазмом горели
фанатики Красного Ромба, заполнившие верхние ярусы зала. Их аура была
глубокой и отзывчивой, как послушная лошадь, откликающаяся на слова
команды. Да, Красному Ромбу можно доверять, это его достояние. Само собой,
были и другие, там и сям разбросанные по залу. Он чувствовал их отклик и
преданность, знал, что они подчиняются его воле.
К сожалению, попадались и исключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285