Когда Народный Авангард закрыл таверну "Фитиль", известную как
место сборищ сочувствующих нирьенистам, никто особенно не удивился. Когда
редактора частной газеты "Овод Крысиного квартала" избили до полусмерти в
тихом переулке средь бела дня, весь город гудел, но никто ничего не делал.
А когда исчезли двое детей Гримо, крамольного депутата от Совани, число
выражающих недовольство Конгрессом резко уменьшилось.
Та партия, которая, казалось, была в состоянии бросить вызов разгулу
экспроприационистов, оставалась бездеятельной. Король Дунулас, все еще
содержавшийся в Бевиэре, как в клетке, хранил осторожное молчание, во
всяком случае, насколько люди могли об этом судить. В отсутствие
энергичного вождя, видимо, мало что можно было изменить, и все же ситуация
в целом оказалась не так ужасна, как предполагали сначала. Шли недели, но
обещанных казней не последовало. Шестеро приговоренных томились в
"Гробнице", но, по крайней мере, оставались в живых. Возможно, новый
Трибунал, раскаявшись в своем поспешном решении и считая невозможным
смягчить приговор, не уронив своего достоинства, просто позволит этой
отсрочке длиться до бесконечности. Так думали многие шерринцы. Но если бы
они могли заглянуть в душу Уисса в'Алёра, то изменили бы свое мнение.
В доме Рувиньяков известие о массовом изгнании депутатов из здания
Конгресса особого впечатления не произвело. Элистэ не слишком тревожилась
по этому поводу, считая политику скучной, а в последнее время еще и
вероломной. По правде сказать, она начала испытывать некоторое уважение к
трудам Шорви Нирьена, но не настолько, чтобы его опала потрясла ее.
Цераленн же наблюдала за междоусобицей в Конгрессе с веселым презрением, а
Аврелия, целиком поглощенная мыслями о Байеле во Клариво, и вовсе ничего
не замечала.
Труднее было, однако, не видеть тех мер, которые предпринял Уисс
в'Алёр во исполнение своих обетов. Он, разумеется, всегда отстаивал
экспроприацию - материальное возмещение ущерба, который народ претерпел со
стародавних времен. Этот принцип лежал в основе его политической
демагогии. Теперь, к восхищению своих приверженцев, он начал претворять
слова в дело. В течение нескольких дней, последовавших за изгнанием
Нирьена. Комитет Народного Благоденствия утвердил новое постановление,
облагавшее изрядным налогом имущество всех семей Возвышенных. Поначалу
сопротивление оказалось бурным. Сборщики налогов, разосланные Конгрессом
по всему Вонару, встречали ругань, оскорбления, бывали биты лакеями, а
кое-кого в конце концов повесили. После этого прокатилась волна нападений,
убийств, арестов, пожаров в имениях, а многие непонятливые Возвышенные из
провинций оказались за решеткой. Самые упорные из сеньоров были
оштрафованы и наказаны дополнительными имущественными поборами. Некоторые,
к их крайнему изумлению, были привлечены к судебному разбирательству как
преступники. В таких случаях после приговора сразу следовала конфискация
имущества, осуществляемая, как правило, местными Лигами Патриотов. В конце
концов все, кроме сумасшедших упрямцев, согласились платить. Полученные
таким образом средства были частично перераспределены в виде бесплатного
хлеба и супа для простых людей. Хотя вознаграждение оказалось невелико,
голодным оно пришлось по душе. В течение нескольких недель часть бедняков
пусть нерегулярно, но кормилась этими щедротами. В День Королевы,
переименованный в День Патриота, в Шеррине каждую краюху хлеба
сопровождала мелкая медная монета, и, по крайней мере в этот день,
положение Уисса как народного спасителя было непоколебимым.
Укрепив таким образом репутацию человеколюба, Уисс обрел возможность
заняться собственными делами. Аресты и конфискации проводились негласно,
так что некоторые сундуки стали втихомолку пополняться. Об этом было почти
неизвестно широкой публике, потому что пресса быстро научилась
помалкивать, однако среди потерпевших Возвышенных шли возмущенные толки.
Половина их лишилась денег, поместий, домашнего скота, личного имущества,
ценных бумаг, фамильных драгоценностей и посуды, а в некоторых случаях
даже мехов и одежды. Самые благоразумные научились припрятывать ценности.
Цераленн во Рувиньяк до этого не опускалась, хотя ее неоднократно
предупреждали, что солидные состояния привлекают внимание
экспроприационистов. Она знала также, что ее знаменитая коллекция
драгоценностей - подарки многочисленных воздыхателей, включая и королей, -
представляла немалый соблазн. Ей не раз советовали отослать свои сокровища
куда-нибудь подальше из города, а если удастся - то и из страны. Или же,
если это окажется затруднительным, она могла бы закопать их в надежде
вновь обрести впоследствии, когда в мир вернется здравый смысл, а
экспроприационистов повесят как воров, кем они, собственно, и являются.
Совет был разумным, но мадам отвергла его.
- Эти безделушки ничего не стоят, если их нет у меня под рукой, -
процедила Цераленн с таким убедительным равнодушием, что только те, кто
хорошо ее знал, заметили бы, как напряглись ее шея и плечи, какой огонек
вызова блеснул из-под ее неподвижных век. И драгоценности, включая
знаменитое тройное ожерелье Дунуласа XII из черных жемчужин одинакового
размера, остались в гардеробной графини, в шкафчике красного дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285