Ей не хотелось отвечать, однако вопрос
казался вполне безобидным, а увиливать от ответа - бессмысленно. Короткую
процедуру у помощника Главного смотрителя она почти не помнила, но
приговор почему-то застрял в памяти.
- Неделю, - произнесла она.
- Неделю... А что, неплохо. Совсем неплохо. Сущая чепуха. - Почему-то
незнакомку это очень обрадовало. - Пьянство и нарушение общественного
спокойствия, верно?
"Тебе-то в этом что за интерес?"
- Ну, а ты? - спросила Элистэ, пытаясь перехватить инициативу.
- Я? В этот раз загремела на девяносто суток. Десять уже отсидела.
Участковый подстроил. Потребовал на лапу с каждого узла контрабанды из
Стрелла, что я сбывала чернарям, да больно жирно, ну, я его и послала куда
подальше. Он затаился, а когда я на двадцать минут опоздала на очередную
их Братру, тут он меня и заложил за прогул, ублюдок поганый.
Из сказанного Элистэ поняла, что революционный комиссар участка, где
жила эта женщина, - теперь округа Шеррина подразделялись еще и на участки
- потребовал свою долю с ее сделок на черном рынке. Она отказалась, а он в
отместку заявил о ее опоздании на одно из недавно учрежденных праздничных
сборищ, именуемых Братскими Трапезами Равных. От жителей участка
требовалось в обязательном порядке являться на такие сборища. Согласно
Акту об Осуждении, отсутствие патриотического рвения рассматривалось как
проявление контрреволюционных настроений. Женщина еще легко отделалась. По
нынешним временам за такое преступление она могла угодить в Кокотту.
- Он думает, что проучил меня. Как бы не так! Для меня это вроде
каникул. А уж мои дружки на воле о нем позаботятся. Нагадят ему в колодец
и набросают дохлых кошек. Надеюсь, он это оценит.
Элистэ постаралась изобразить сочувствие, а женщина наградила ее еще
одним пронзительным взглядом.
- Я Жунисса, - коротко представилась она. - А ты кто?
- Стелли. Стелли дочь-Цино.
- У вас там на севере имена - язык сломаешь. Ну, что ж, малышка
Стелли, считай, что тебе повезло. Я тут все знаю и надумала тебе помочь.
- Я не смогу заплатить.
- Никто и не просит. Забудь об этом. Быть может, еще когда-нибудь
окажешь мне услугу, а может, и не понадобится. Кроме того, мне все равно
тут нечем заняться.
"Как же!" - подумала Элистэ, однако попробовала улыбнуться. Ей,
возможно, и повезло с этой Жуниссой, но верить она ей не верила.
Дня два или три Элистэ ничего не стоило изображать слабость, ибо так
она себя и чувствовала. Ее пока не посылали в подвал или скоблить нужник.
Лихорадка прошла, но усталость, истощение, упадок сил - все это
оставалось; она с трупом могла доковылять от соломенной подстилки до
камерной параши. Элистэ подолгу спала, прижавшись спиной к теплой стене, и
это было прекрасно, если только ее не тревожил сон о казни Цераленн. Но
сон этот часто к ней возвращался, и она просыпалась в слезах. Либо ее
мучили кошмары, в которых действовали Кэрт, Бирс Валёр и Кокотта, и тогда
она пробуждалась от собственного вдавленного крика, на который, впрочем,
соседки по заключению не обращали никакого внимания. Эти женщины являли
собой пестрое сборище - от совсем юных до старух, от красивых до
безобразных, от здоровых до очень больных. В основном мелкие
нарушительницы, да и проступки их были столь же мелки: пьяный скандал,
проституция, кража каштанов у уличного торговца, плевок в рожу жандарма,
вымазанные дерьмом витрина или старый памятник. Лишь немногие, по всей
видимости, не знали удержу и действительно были опасны. Две или три любили
бахвалиться и грозить, но их все избегали. В большинстве же своем это были
вполне нормальные женщины, отнюдь не утратившие волю к жизни, - в отличие
от безнадежных, еле передвигающих ноги клиенток "Приюта Прилька". С утра
до вечера они болтали, хихикали, щебетали и бранились, словно птицы в
клетке. Когда Элистэ закрывала глаза и не прислушивалась к их трущобному
акценту, ей начинало казаться, что она снова в апартаментах фрейлин в
Бевиэре.
Ее не обманули - тюремный рацион в "Сундуке" отличался скудостью и
однообразием. Большинство заключенных так или иначе ухитрялись покупать
еду получше; кое-кто вообще добывал на обед жареную птицу, белый хлеб,
даже вино и пирожные. Подобная роскошь была недоступна Элистэ, новее же
презренную тюремную жратву, которой повсеместно брезгуют, мог получать
всякий, способный ее проглотить, и получать в достаточном количестве.
Элистэ могла каждый день есть плесневелый хлеб месячной давности и жидкую
кашицу. Ей, едва не погибшей от холода и голода, такое изобилие
представлялось роскошеством. Пока что оно было пределом ее желаний.
Другие женщины посмеивались над Элистэ. Поначалу ее заторможенность
объясняли болезнью, потом же, когда новенькая явно пошла на поправку, ее
начали осаждать советами и подсказками, которые принесли бы ей много
пользы, если бы она к ним прислушивалась. Ей объяснили, что тут можно
найти по крайней мере полдюжины способов легкого заработка. Многие мужчины
с радостью бы ей заплатили, а некоторые женщины с удовольствием наняли бы
ее потрудиться вместо них на кухне или в уборной. А если достанет хитрости
и нахальства, можно заставить раскошелиться и кого-нибудь из надзирателей.
Но тихая новенькая пренебрегала самыми дельными советами, отклоняла
предложения, продиктованные самыми благими намерениями Похоже, ее вполне
устраивало лежать себе на грязной соломе и молчать, уйдя в свои мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285