Молодой Винналь тоже заметил, как отец с приторной
улыбкой поглядывает на Асту, и покраснел. Чего ради эта девчонка торчит там! Что она о себе воображает!
Он уже готов был вскочить, чтобы выгнать Асту, но лишь нахмурился и издали принялся сверлить девушку глазами. Встретив ее взгляд, он повелительным кивком приказал ей убраться ко всем чертям.
Наконец наступил момент, когда можно было приступить к поросятам. Обложенные зеленью, они аппетитно лежали на широких блюдах. Директор бойни с деланной сентиментальностью принялся распространяться о том, как он любит маленьких, кругленьких поросяток, потому что они нежных,
точно маленькие дети. И с видом опытного Мясника он приступил к одному из них. Но его остановил уже слегка захмелевший доктор Карбус, который в таких случаях всегда начинал говорить двусмысленности.
— Подожди, — крикнул он, — мне кажется, что эта свинка уже потеряла невинность. Поверьте, она беременна. Придется сделать кесарево сечение;
Ко всеобщему удивлению, действительно оказалось, что поросята начинены маленькими коричневыми кровяными колбасками, на которые гости накинулись с жадным аппетитом.
Оркестр заиграл вальс. Фердинанд поднялся, одернул фрак, подошел к супруге пробста и отвесил перед ней поклон.
«Какой он у меня воспитанный, — растроганно подумал старый Винналь, — знает, что пригласить надо не самую красивую, а самую важную даму».
За первой парой последовали другие, и за столом остались только люди постарше, чьи головы ие переносили кружения. Так как мужчин было больше, чем женщин... то некоторым из кавалеров приходилось ждать, пока не освободится какая- либо из дам.
— Я скоро отправлюсь в Берлин, — сказал Потерман Винналю. — Меня пригласили туда по важным делам. Они там не менее заинтересованы в нас, чем мы в них... Надо укреплять... связи.
Винналь недоверчиво взглянул на Потермана. «Так ли уж немцы заинтересованы в нас? Бегут отсюда, как крысы с корабля».
— Да, бегут, — спокойно ответил Потерман. — С ящиками масла, банками варенья и прочей дребеденью. А разве крупный капитал бежит? Шээль, Лутер, Круль, Акционерный банк? И не думают! И это хорошо. Чем глубже пускают у нас корни иностранный капитал, тем надежнее наше собственное положение. Не правда ли? Вполне естественно, что мы представляем им всевозможные льготы. И это вовсе не простая дипломатическая вежливость, когда министр иностранных дел провожает на корабль уезжающих немцев, а генерал Лайдонер устраивает банкеты в честь отбывающих в Германию офицеров. Кто знает, какие еще могут наступить времена. Военных баз мы немцам, конечно, предоставить не можем, но экономических — пожалуйста, сколько угодно!
— Экономических баз? Да-да, ты, пожалуй, прав, — согласился Винналь. — Но все же странно, как подумаешь... Я хорошо помню, как мы отовсюду выпирали немцев — из городского управления, банков, предприятий... И сами занимали их места. А теперь?
— А что нам остается? Не хочешь же ты, чтобы здесь снова воцарились большевики? Ты очень хорошо знаешь, что одни мы не устоим. На кого же нам опереться? Конечно, существуют Латвия, Литва и хотя бы Финляндия, с ними мы еще потолкуем, но единственной реальной силой сейчас все же является Германия. Разве Гитлер слабее Вильгельма, которого Пяте в восемнадцатом году позвал к нам на помощь?
Потерман пустился в подробные объяснения насчет того, что высокая политика — это искусство лавирования и не всякий, дескать, владеет этим искусством. Винналь, усталый после сегодняшнего хлопотливого дня, молча кивал в ответ, а сам раздумывал, как бы повыгоднее использовать свою связь с приятелем, стоявшим теперь у государственного кормила. И едва только кончилось разглагольствование министра, как Винналь заговорил о своей фабрике, которая якобы хромает на обе ноги. Он сообщил о своем намерении перейти на более выгодное производство сельскохозяйственных машин, но это потребует новых установок, технического оборудования...
Потерман одобрил этот план и выразил готовность всячески поддержать его, если нужно, даже войти в компанию. У него имеются связи с Берлином, и нет сомнения, что оттуда можно достать наилучшее оборудование, фабрика фосфоритов только на днях получила оттуда свои новые установки. Пусть Винналь завтра же засадит своего инженера за разработку планов и проектов.
— Да-да, — согласился Винналь, — все это прекрасно, но ты и сам, вероятно, представляешь себе, во что все это обойдется. Ты стоишь там... поближе к государственной казне... Что, если бы...
Не закончив фразы, он вопросительно поглядел на соседа.
Тот некоторое время молча вертел в руках рюмку с вином, привалился к спинке стула и сказал, не глядя на Винналя:
— Ты насчет ссуды?
— Да-да, насчет ссуды! — быстро ответили ему.
— Ну что же... Ссуды и раньше предоставляли, к тому же людям, чья честность намного сомнительнее твоей... Посмотрим, посмотрим! Что ж...
Разговор был на этот раз прерван, так как начался дамский вальс и министра увели танцевать. Винналь на минутку остался один. Усталость его как рукой сняло, и он почувствовал себя так легко, что впору самому было пуститься в пляс «Что ж...» — сказал Потерман. Что ж? Значит, значит... И Винналь уже видел, как его захудалый завод
превращается в блестящее, крупное предприятие с числом рабочих, возросшим в несколько раз, с новыми, современными станками... А прибыль вырастает в три-четыре раза, и конкуренция задушена... Тогда можно будет по своему усмотрению подбросить рабочим несколько сентов прибавки, чтобы удержать их от заражения бациллами большевизма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139