Даже лучшие его друзья Винналь и Эрмсон на этот раз не пощадили его.
— На наш банк брошена тень. Нужно как-то исправить это, — сказал толстяк Винналь, который не желал причинять зла ни банку, ни приятелю. Он перебирал пальцами золотую цепочку на жилете и беспомощно глядел на Потермана, ожидая, что тот сам найдет выход.
Сидевший по другую сторону стола Эрмсон, прямой, с бритой головой генерал в отставке, а нынче крупный землевладелец, был более суров.
— Разве мало законных путей, чтобы нажить деньги? К чему рисковать своим и чужим добрым именем? Неужели
1 Реакционная националистическая организация.
господин Потерман действительно хочет погубить свою блестящую карьеру? В его возрасте никто из нас не поднимался так высоко. И теперь он сам себе подставляет ножку. Мы ждем объяснений.
Взоры всех сидевших за столом обратились к Потерману. Но тот был совершенно спокоен. Из жилетного кармана он вынул сигару с этикеткой «Мемфид»,. откусил кончик, заклеил слюной отставший табачный лист и зажег спичку.
— Да-а, господа... — начал он.
Все следили глазами за спичкой в его руке. Но Потерман не торопился. Более половины спички успело сгореть, прежде чем он зажег сигару.
— Прежде всего — слава богу, сигара зажглась! — прежде всего, что касается этого свинства, этой глупой болтовни в газете, могу сообщить вам, что эта дрянная газетка больше не> выходит. "Уже отдан приказ о ее закрытии. И, во-вторых, к чему долгие разговоры, когда можно сказать в двух словах. Словом, следователь и прокурор не обнаружили состава преступления, и обвинение снято. Вот и все. Кто не верит, пусть прочтет!
Для недоверчивых у него всегда было под рукой множество всяких бумаг и документов. Одну из таких бумаг он протянул своему соседу Винналю.
Тот энергично закрепил за ушами золотые дужки своих очков и принялся изучать документ.
— Читай вслух! — крикнул кто-то.
— Можно? — спросил Винналь у Потермана.
Потерман кивнул головой, и Винналь прочел:
— «Иск А. О. «Мемфис» к И. Сяге вытекает из обстоятельств, которые возникли в результате преступления, а именно в результате присвоения денег А. О. «Мемфис» бывшим директором фабрики И. Сягой. Поэтому безвозмездный перевод денег со счета И. Сягой в Торговом банке на счет А. Потермана является не сокрытием имущества с целью избавиться от уплаты долгов, а сокрытием такого имущества, которое приобретено путем преступления...»
— Как, как? — обратился Эрмсон к Потерману. — Путем преступления?
— Тут я мог бы привлечь к ответу прокурора, — заметил Потерман. — У него нет никакого основания утверждать, что именно эти деньги приобретены путем преступления. Я в любой момент могу доказать, что эта сумма ни в малейшей степени не пахнет табаком. Впрочем, ладно, читай дальше!
Винналь продолжал чтение:
— «И поэтому не имеется основания обвинять И. Сягу в преступлении, предусмотренном параграфом пятьсот шестьдесят пятым Уголовного кодекса. Вследствие этого отпадает
также и повод к обвинению А. Потермана по параграфу пятьсот шестьдесят пятому Уголовного кодекса — в соучастии в сокрытии И. Сягой вышеуказанного имущества».
Винналь опустил руку с документом на стол. Проведя другой рукой по лбу и лысине, он пробормотал:
— Голова не соображает, я, кажется, устал.
— Не понимаешь? — спросил Потерман. — Что там понимать: нет состава преступления. Чего ж еще?
Протянув руку через стол, Эрмсон завладел бумагой. Несмотря на свои шестьдесят лет, он свободно читал без очков.
— Ага, ясно. Прокурор утверждает, что деньги эти украдены и не предназначены для уплаты долгов.
— Понятно — кто же посмеет платить долги украденными деньгами? — шутливо заметил Потерман.
Все рассмеялись, но Потерман уже успел принять серьезный вид и сказал:
— Эта фраза ему еще дорого обойдется!
— Думаете начать процесс? — спросил кто-то из присутствующих.
— Существуют и другие способы доказать свою правоту, — ответил Потерман. — Судебных процессов я не люблю. Но эти жалкие акционеры снова подали на меня в суд. На этот раз на основе параграфа пятьсот семидесятого, в котором говорится об ответственности члена правления за небрежное ведение дел, доведшее предприятие до банкротства.
— Ну?
— Что ну? Напрасно дело затеяли. Останутся с носом, больше ничего. На что угодно готов поспорить.
По окончании собрания Эрмсон подал руку Потерману:
— Поздравляю, дружище. Закон есть закон. И против закона мы возражать не можем.
Винналь тоже похлопал Потермана по спине и спросил деловито:
— Дорого тебе влетела эта махинация?
— Деловая тайна, — ответил Потерман в таком же тоне.
— Слава богу, что ты вышел чистым из этого дела.
— Ну, этакую рыбину на маленький крючок не поймаешь. Для таких, как мы, требуется большой невод.
— Невод! — вздрогнул Винналь.
Совсем недавно ему приснился страшный сон. Вместе со своим сыном он тянул на озере большой невод. Тащить было трудно, и сердце колотилось во всю. Но когда невод очутился на берегу, он был полон грязи и тины, в которой извивались чудовища, похожие на змей. Винналь пытался убежать от них, но ноги не слушались. А змеи уже обвились вокруг него, душили его. Он хотел позвать на помощь, но голоса не было.
Винналь верил снам и боялся их. Они всегда предвещали плохое.
В последнее время ему часто снились сны, и он чувствовал себя неважно. Винналь окончательно потерял покой после того, как Гитлер напал на Польшу, с тех самых пор им овладело непреодолимое чувство уныния. Ведь он являлся польским консулом, уважал Бека, в торжественных случаях надевал польские ордена и в то же время был в восторге от Гитлера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139