Вблизи от них по розоватому стволу сосны метнулась вверх белочка.
— Смотрите смотрите, белка! — крикнул Пауль.
Рыжий зверек на миг замер, прижавшись к шероховатому стволу, поглядел на людей, блеснув бусинками глаз, а потом стремительно взобрался на верхушку, откуда перелетел на ветку соседнего дерева, описав широкую дугу и сверкнув на солнце большим пушистым хвостом.
Девушка остановилась, отыскивая глазами белку, но та уже спряталась.
Где-то закуковала кукушка.
— Слышите? — в свою очередь, воскликнула девушка, поднимая руку и, видимо, начиная считать, сколько лет та ей накукует.
— Вам, вероятно, хочется прожить подольше? — спросил Пауль, отвлекая ее.
— Не только мне. Вы тоже слушайте!
— Я не суеверный.
— И я.
Дорога стала спускаться вниз, сосны поредели, уступая место молодым березам и осинам. Девушка снова остановилась и закрыла глаза.
— Ах, как пахнет! — воскликнула она, наслаждаясь утренней свежестью и почти забыв о спутнике.
Они вышли на луг, по которому, извиваясь, текла река. Отсюда Паулю нужно было свернуть вправо, чтобы перейти по мостику на другой берег, но так как он не
спешил — в его распоряжении был еще целый день, - то решил проводить девушку.
По окраине луга тропинка поднималась вверх, к светлевшему впереди песчаному обрыву. Время от времени девушка наклонялась, чтобы сорвать желтоголов, а потом увидала неподалеку столько этих цветов, что захотела побежать туда и нарвать их побольше.
— Осторожней! Ноги промочите! — предостерег Пауль.
Но они уже промокли. Не обращая на это внимания,
девушка продолжала собирать желтоголов, пока не набрала целую охапку. Она по-детски радовалась цветам и, нюхая их, так погружала в них лицо, что нос у нее пожелтел от пыльцы.
Пауль предложил свой носовой платок. Но девушка уже сама вытерлась.
— Теперь чисто? — спросила она, глядя в лицо Паулю.
Это было сказано с такой невинной доверчивостью,
будто знакомство их продолжалось уже бог знает как долго.
Теперь они стояли на холме, откуда открывался вид на луг, на невысокий лес по ту сторону реки и на разноцветные лоскутья полей вдалеке. Внизу под ними река делала поворот под прямым углом. Слева она, пенясь, торопливо бежала по камням, а здесь, у песчаного обрыва, текла плавно, уходя вдаль ровной темной лентой.
Это место давно было знакомо девушке до мелочей, но, странное дело, никогда оно не казалось ей таким красивым.
— Как здесь хорошо! - воскликнула она, не отрывая взгляда от расстилавшегося перед ней вида.
— Вы здесь впервые? — спросил Пауль.
— Я каждый год провожу здесь лето. Тут, поблизости, наша дача. Ой, не подходите так близко к обрыву, еще свалитесь!
По склону посыпался песок.
— Тут чудесно, но только я боюсь этого крутого берега. Поскользнешься — и не заметишь, как полетишь вниз.
В синих глазах девушки было столько мягкости, лоб ее был таким чистым, такой поэзией веяло от ее желтого букета и развевающегося на ветру платья, что Паулю захотелось крикнуть во весь голос: «Остановись, мгновение!».
Но он быстро поборол это искушение. Они отправились дальше.
Вскоре за редкими соснами показались первые дачи-, с забитыми дверями и окнами. Возле одного из таких бревенчатых домов, расположенного поодаль от других, они остановились.
— Вот я и пришла. Спасибо вам, — сказала девушка, забирая у Пауля сумку. — Вы сами найдете мостик, спуститесь по этой тропинке и увидите...
— Но что вы будете делать у этого мертвого дома?
— Я пришла оживить его.
— Нельзя ли мне помочь вам?
— Я и сама справлюсь.
— А все же...
Немножко погодя Пауль уже стоял на лестнице и топором отрывал доски, закрывавшие окна веранды, в то время как девушка, надев рабочий халат, старалась отпереть рядом дверь. Это ей не удавалось, потому что замок заржавел. Она растерянно поглядела снизу на молодого человека и, чему-то вдруг удивившись, сказала:
— Я, безусловно, видела вас где-то. Не в театре ли? Вы никогда не выступали в роли Пер Гюнта?
И в самом деле, Пауль, которого не утвердили в должности учителя, попытал как-то счастья в городском театре и в качестве дуб л ера-любите ля сыграл Пер Гюнта. Он даже возмечтал стать настоящим актером, но ему помешала эта несчастная любовь к Испании...
— Да, было дело. Вы еще помните? Но все это ерунда.
— Нет, почему же! Вы играли хорошо, вас даже похвалили в печати. Но больше я вас ни разу не видела на сцене.
— Я потом столько всего перепробовал!
Оторванная доска рухнула вниз. Пауль принялся за следующую, но до нее было не легко дотянуться.
— Вы упадете! Слезьте, передвиньте лестницу!
Пауль не послушался.
— Вы, наверно, часто ходите в театр? — спросил он.
— Часто. Когда-то я и сама играла в школьных спектаклях.
Лестница действительно заскользила и покачнулась. Пауль потерял равновесие и упал вниз, больно ободрав руку о гвоздь. Но он тотчас же поднялся и как ни в чем не бывало продолжил прерванный разговор:
— Когда-то? А я думал, что вы еще школьница...
— Я учусь в университете, мне осталось учиться только два года! — не без гордости ответила девушка, и ответ этот задел Пауля больнее, чем гвоздь, который его только что оцарапал.
«Эта девушка скоро будет иметь высшее образование. А я?..»
— Вы на филологическом?
— Почему именно на филологическом?
— Как большинство девушек.
В голосе Пауля послышалась пренебрежительная нотка. Девушка с недоумением посмотрела на него, но тут же заметила на его руке кровь и, заставив Пауля обмыть ссадину, перевязала ее.
Освободив наконец дачу от зимней оболочки и отперев все двери, молодые люди вошли в дом и распахнули окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139