.. Новость была столь ошеломляющей, что сперва Теодор не поверил своим ушам: спустили распоряжение сверху временно приостановить несколько тем и срочно заняться катализаторами, то есть той самой проблемой, которую оба по настоянию Чочева разрабатывали на следующие годы. Она уже стала модной, про нее говорили и писали, но не хватало новых технологий и базы, прочной связи с производством. И как раз результаты докторской диссертации Теодора должны были в этом помочь.
— Понимаешь,— говорил Чочев,— придется нам сделать паузу, иначе не получается. Впрочем,— он копнул и вырвал клок травы с корневищем,— практически глядя, катализаторы тоже работают на докторскую, даже больше, так что ты не только ничего не теряешь, но и выигрываешь: на защите у нас будет преимущество. Я уже говорил на эту тему с начальством и после горького могу преподнести тебе сладкое — они готовы пересмотреть научный план и дать нам зеленую улицу. Ну чего ты нос повесил?
Теодор чувствовал, как холодеют капельки пота на его спине. И пока собирался с мыслями, Чочев его опять обогнал.
— Если ты думаешь, что я не сопротивлялся, ошибаешься. Крычмарский жив-здоров, можешь его спросить. Стал мне цитировать постановления и прочее— пришлось сдаться.— Он копнул и угодил в камень, копнул снова и, поняв, что камень большой, стал его обходить.— Я сдался, но не совсем. Раз так, говорю, раз вы на полном ходу прерываете исследования, тогда будьте любезны включить новую тему научной защиты. Они согласились.
Чочев бросил кирку и поднял голову. Теодор встретил его взгляд, скользнул по блестящим хрусталикам глаз и обошел их. То ли удача выпала, то ли сам он ее себе организовал, не имело значения. Важно было, что в доктора они попадут вместе, под зонтом Крычмар-ского, чочевского покровителя.
— А Тенчев знает? — сухо спросил он.
— Академик в отсутствии, но, наверное, уже уведомлен. Да ведь Тенчев этих дел не решает.
— Знаю,— отрезал Теодор.
Чочев на него глядел весело.
— Да не куксись ты, словно защипанная девица на посиделках. Ничего страшного не случилось, тебя ждет гарантированный успех. Гарантированный, понял?
— Кем гарантированный?— продолжал гневаться Теодор.
— Не цепляйся к слову, мы не на ученом совете, а, во-первых, на пикнике, во-вторых, ты мой гость...
— И в-третьих, я беспартийный, ведь так? — Теодор выходил из себя и жалел об этом.
Чочев, однако, не поддавался. С завидным умением он обратил зарождающуюся гримасу в снисходительную улыбку:
— Тео, Тео, иногда ты хуже ребенка...
— Я уезжаю,— объявил Теодор, накриво вскидывая на плечо мотыгу.
Но ему не удалось сделать ни шагу: Чочев расставил длинные руки и заступил дорогу:
— Стоп машина! А кофе? А картишки? А ужин?
Мы привезли свежие отбивные, имеется крепкое муж
ское питье, куда это вдруг ни с того ни с сего?
С веранды послышался певучий голос мадам Чо-чевой. Она сообщала, что кофе готов, колода проверена, пожалуйте, хватит гимнастики! Чочев возрадовался своевременному приглашению — они с женой словно уговорились! Разумеется, уговора не было, было, однако, нечто большее — годами наработанный синхрон, отодвинувший чувства, заменивший их вещью гораздо более прочной — взаимным интересом. Он подхватил под руку смешно вскинувшего мотыгу Теодора и толчками, как на буксире, стал его направлять к столику, где уже дымился кофе.
— Выдай-ка улыбочку во весь рот,— приговаривал он ласково,— для наших половинок. Женщины, брат, стихийные психологи. Женщины действительно их оглядели, каждая по-своему, и ввелись в заблуждение: оба улыбались.
Засели за карты. Как обычно, играли накрест — антисемейно, по выражению Чочева. Он был хорошим игроком, прислеживал за каждой картой, редко рисковал и выигрывал. Большая игра — иллюзия, любил он повторять, маленькая игра — вот большая игра, вы разве не замечали? И поглядывал лукаво на Милку, они с ней понимали друг друга. Совсем по-другому играла мадам Чочева. Буйная, рисковая, она запутывала систематичного Теодора, навязывала ему свои увлечения, и они в конечном счете проигрывали.
— Большое дело! — восклицала в заключение мадам.— Нам зато повезет в любви, а, Тео?
— Дай-то бог,— поджав губы, прибавляла Милка, погруженная в мысли о дочери. Что она делает сейчас, дома или нет, почему не позвонила? Что сюда она не приедет, было ясно, но где бродит эта девчонка, что у нее за компания, ведь бог весть что может случиться при этом ее коварном недуге... и попробуй ты что-нибудь вырви из этих няголовских губ!
Судя по наведенным справкам, ни в одном из двух их родов подобного случая не было, откуда они взялись, эти припадки? Сама Милка никогда нервами не страдала, наоборот, встречала житейские невзгоды во всеоружии, в отличие от мужа, внешне уравновешенного, но лишенного каких-то важных рефлексов, они ему изменяли самым неожиданным образом — за рулем или на совещании, и человеку, его не знающему, трудно было бы определить, что за этим скрывается — рассеянность, несообразительность или самая обыкновенная трусость. Мягкий слишком, ей припомнилось его тело, нежная кожа и несколько женственная мускулатура.
— Пики козыри, не так ли? — спрашивала мадам.— Против пиков нету криков, тройка!
— Не ходи, две пары! — объявил Чочев.— Плюс двойная девятка за спиной, предлагаю сложить оружие!
— Ну вот,— вздохнула его жена,— опять за спиной — твоя любимая поза... За моей, я хочу сказать...— поправилась она.— Тео, а ты что на это?
Теодор еще раз проверил свои карты и чинно положил их на стол.
— Капут! — обрадованно сгреб их Чочев.— Милка, так держать!
— Тянешь на капитана...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130