Так какого же черта он мучает
сейчас своего слугу, обещая тому вечное проклятье? Неудачная шутка?
Покосившись на Дэмьена, Джордж увидел, что его хозяин прислонился к
воротам и не сводит пристального взгляда с церкви. Как и отец, Дэмьен
никогда не осмеливался ступать на священную церковную землю, и Джордж

отлично знал, что он при этом испытывал.
Вот и теперь, стоя напротив церкви, Дэмьен с пеной у рта выкрикивал
проклятия, он буквально исходил яростной ненавистью. Отраженные
громоподобным эхом, страшные слова его метались среди каменных развали
н.
- Назаретянин! Ты все еще веруешь, что сможешь поразить меня, -
воскликнул Дэмьен. - Но ведь твой тысячелетний мир - жалкая насмешка.
Нынешнее человечество куда более жестоко, чем прежнее. Раковая опухоль

поразила весь его организм, и планета принадлежит силам зла,
Назаретянин.
Оцепенев, вслушивался Джордж в яростную эскападу своего хозяина.
Внезапно старик ощутил в груди ноющую боль, голова его закружилась, а
тело вдруг словно обмякло. Джордж почувствовал, что вот-вот упадет в
обморок. Только не сейчас! Дэмьен неистовствовал, обрушивая гневные
тирады на своего извечного противника.
- Сейчас никак нельзя, - еле слышно прошептал Джордж, вперив взгляд в
худую спину юноши.
Ему нельзя умереть сейчас, прервав на полуслове своего повелителя, он
не хочет раздражать его. Джордж с трудом удерживал равновесие, чувствуя

усиливавшуюся дрожь В слабых коленях. А Дэмьен бушевал до тех пор, пока
не выплеснул наконец всю свою ненависть. Казалось, он обессилел.
- Еще один тщедушный лакейчик, - хищно прищурившись, ухмыльнулся
Дэмьен. - И на какой помойке ты их только находишь, Назаретянин? Что ж,
новый попик достойно пополнит список твоих сгинувших прихвостней. Ты

щедрой пригоршней швыряешь их мне одного за другим, так же, как когда-то
бросал моему отцу, твердо зная при игом, что все они обречены. Что ж ты
за ханжа такой, а? Какая тебе радость от их гибели? Уж больно ты охоч до
их бессмертных душ, а, Назаретянин! Неужели тебе так необходимо, чтобы
они побыстрее забрались под твое крылышко?
Дэмьен умолк, устремив взгляд куда-то вдаль, за поле.
- Чушь собачья, - уже спокойно обронил он. - Эта твоя пешка ровным
счетом не представляет никакой опасности. Бедняга.
В полумиле от церквушки стоял Фрэнсис. Прижавшись к восточной стене,
юноша тревожно вглядывался сквозь ограду в заросли кустов и деревьев.

Внезапно он вздрогнул: в глубине окутанного сумраком сада вспыхнули два

желтых огонька. Молитва застряла в горле юноши.

Глава 8

Три ночи подряд Фрэнсис почти не смыкал глаз. Снова повторялось то,
что с ним уже однажды случилось в ранней юности, когда он совершил грех,
соблазнившись картинками "блуда" из Священного писания, а само слово
"блудница" вызывало перед мысленным взором все новые и новые
сладострастные видения. Даже образ девы Марии пробуждал в юноше
совершенно определенные желания. Об этом наваждении Фрэнсис не смог бы

рассказать ни на одной исповеди, даже отцу де Карло.
Теперь искушение вернулось в облике Анны. Ее лицо и соблазнительная,
высокая грудь терзали юношу во сне, который смахивал скорее на тревожное

забытье, на парализующую, болезненную полудрему. Утром же, открывая
глаза, Фрэнсис чувствовал, как вина невыносимым грузом обрушивается на

его душу, а он до сих пор не знает, как спастись от наваждения.
Но и дни превратились в пытку. На заре Фрэнсис садился в электричку и
ехал за город. Подходил к огромному особняку и, прислонясь к железной
решетке, долго глядел сквозь нее в сад. Он пытался заставить мозг
придумать что-нибудь. Но спасительного решения не находилось, и Фрэнсис,

как побитая собака, понуро возвращался в Лондон.
Недалеко от гостиницы юноша набрел на церковь и с тех пор наведывался
туда каждый день, умоляя Господа указать ему путь. Фрэнсис вспоминал
библейские сюжеты и то, как Христос восстал из мертвых, пообещав людям,
что силы тьмы отступят в конце концов и придет Его царствие. Четко и
ясно, но вот как все-таки незаметно проскользнуть в церквушку мимо
чудовищной собаки? Фрэнсис поднял глаза, устремляя взгляд к распятию за

алтарем, и ему вдруг почудилось, будто Иисус взирает на него с жалостью
и сожалением.
Никто не укажет ему путь. Он одинок и предоставлен самому себе.
На четвертую ночь все опять повторилось. Обливаясь холодным потом,
Фрэнсис внезапно проснулся, пытаясь стряхнуть с себя остатки кошмара.
Губы Анны ласкали его тело, нежно приникая к нему. Фрэнсис вскочил и
бросился в ванную, срывая на ходу пижаму. Он долго стоял под прохладными

струями, пытаясь смыть с себя и вину, и грех. Закрыв глаза под
освежающим потоком воды, Фрэнсис вспоминал слова священника о том, что

Сатана имеет власть над человеческими умами и что зверь находит самое

уязвимое место, чтобы проложить путь искушению. А уж предсказать его,
оказывается, пара пустяков. Так и не открывая глаз, пошатываясь, Фрэнсис

вернулся в постель, скользнул под простыню и потянулся. Вдруг
почувствовал запах - густой, сладковатый запах плоти. В следующее
мгновение юноша ощутил легкое прикосновение, и вот уже у самого его уха

раздался хрипловатый от страсти, срывающийся голос Анны. Он нашептывал

чудовищные мерзости.
Фрэнсис закусил губу и зажмурил глаза. Он попытался вытащить
распятие, висевшее на груди, но не смог:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248