Питер, испуганный внезапны
м
выражением лица матери, проследил за ее взглядом и хмыкнул, увидев собак
у.
Пес, твердо уперев в землю лапы, застыл в неподвижности. Шерсть на нем
ощетинилась и встала дыбом.
- Эй, песик, привет, - помахал чудовищу Питер.
- Питер! - резко вскинулась Кейт. - Держись от него подальше. Мальчик
отрицательно помотал головой и принялся свистеть собаке. -
Мам, это только ты ей не нравишься.
Собака миновала Кейт и потрусила дальше к деревьям, устремив свой
горящий взгляд на высокого человека в черном, наблюдавшего за ними.
- Эй, песик, пошли! - крикнул Питер. Собака подбежала к нему, лизнула
руку и направилась к Дэмьену. Кейт, держась от них подальше, снова подошла

к ораторам и не слышала, о чем разговаривали Питер и Дэмьен.
- Интересно, почему собака не любит маму?
- Потому что мама не принадлежит к нам. Кейт не заметила и того
странного выражения, которое внезапно
промелькнуол на обоих лицах.

Монахи прождали целый день, и отец де Карло начал беспокоиться. Он
стоял возле пыльного и грязного окна, уставившись на красные
полуразвалившиеся кирпичные дома напротив.
Де Карло взглянул на небо, но оно было покрыто тучами, напоминавшими
дешевые потолочные обои. Он тряхнул головой. Кейбл-стрит действовала
угнетающе, но их священная миссия должна осуществиться именно в этих сыр
ых
трущобах. Всю свою жизнь отец де Карло прожил в вере, загнав воображение в

строгие рамки. Прелести внешнего мира не коснулись его души. Но восточны
й
Лондон так удручал священника, что Субиако в сравнении с ним казался
просто раем. По крайней мере в Субиако светило солнце и можно было видеть

безоблачное небо. Отцу де Карло стало жаль тех, кто был вынужден жить в
Лондоне всю свою жизнь.
Он взглянул на остальных монахов, мрачно сгрудившихся в сумрачной
каморке.
Со стороны лестницы послышались шаги, и де Карло, повернувшись,
увидел входящих монахов Паоло и Матвея. Они несли с собой плакат. Матвей

дрожал от волнения и тут же с порога пытался выложить новости. Когда все

расселись, де Карло разрешил Матвею высказаться.
И тот поведал, что они видели его, Антихриста, в человеческом
обличье, сегодня днем, совсем близко. Его сопровождали женщина и ребенок.

С ними была и собака.
- Какая женщина? - заинтересовался отец де Карло. Паоло достал свою
записную книжку. - Телерепортер. Я справился у тех,
кто просил у нее автограф. Кейт Рейнолдс. Очевидно, очень известная
личность.
- А мальчик? Паоло пожал плечами. - Наверное, ее сын. Положив на стол
руки, отец де Карло склонился вперед. "Женщина и ребенок, - подумал
священник. - Что ему нужно?" Матвей перебил ход его мыслей. - Пожалуйста,
святой отец, взмолился
он. - Можно мне начать? Мы уже встретились с ним: глаза в глаза. Он клюнул
на меня. Я заманю его и уничтожу.
Отец де Карло покачал головой и вздохнул. Какие же они порывистые,
храбрые и... наивные.
- Он наверняка прочел твои мысли, - возразил священник. - Мы должны
сначала усыпить его бдительность.
Де Карло оглядел комнату, мрачную и убогую даже при дневном
освещении. Семь кинжалов. Семь мужчин, сидящих за ветхим, скрипучим
столом. Такая слабая и крошечная армия против страшного и всесильного

противника.
- Цель должна быть определена, заявил один из монахов.
- Может быть, когда он спит? произнес другой. Отец де Карло опять
отрицательно покачал головой. - Его резиденция
охраняется и днем, и ночью. - А посольство?
Отец де Карло не удостоил высказывание ответом, а Паоло пробормотал:
"Невозможно". Отец де Карло успел рассмотреть здание на площади Гросвено
р
- сооружение внушительных размеров с кучей охранников. И вот это-то здани
е
брат Мартин собирался атаковать с одним кинжалом!
Тихий голос нарушил его мысли: - Вот наш выход.
Священник взглянул на Бенито, указывавшего в левый угол, где на трех
ножках стоял сломанный телевизор.
Сначала он никак не мог взять в толк, куда клонит Бенито. И лишь
когда тот вместе с Паоло начали вслух высказывать свои мысли, отец де
Карло поднял глаза и возблагодарил Господа за озарение.

Глава седьмая

Битый час стоял Бенито под моросящим дождем. Костюм, который ему
выдали, сковывал движения. Брюки плотно прилегали к телу, и он никак не
мог взять в толк, зачем люди выдумали такую неудобную одежду. То ли дело
просторная сутана.
Монах стоял у дверей высокого особняка и наблюдал за людьми. Кинжал,
завернутый в ткань, покоился у пояса; Бенито сжимал его рукоятку, не
вынимая руку из кармана.
Туристический автобус затормозил у студии. Бенито выскользнул из-под

козырька и пристроился в хвост потоку людей, сошедших с автобуса. Он
улыбнулся про себя, миновав привратника, а затем охранников в приемной.

Вот он уже в студии. Здесь монах отделился от группы туристов, свернул в
сторону и направился в туалет. Он зашел в кабину и огляделся. Пока ему
везло, и Бенито помолился, чтобы удача и впредь не покидала его.
Монах подождал некоторое время, пока не почувствовал, как уверенность

наполнила его душу. И тогда он вышел в коридор. Ему понадобилось минут
пятнадцать, чтобы найти студию N$4. Осмотревшись по сторонам, Бенито
толкнул дверь. Она тут же подалась, и монах проскользнул внутрь. Здесь
было темно. Монаху без труда удалось спрятаться среди какого-то хлама.
Теперь оставалось ждать начала передачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248