ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Машина
затормозила, и он вышел из нее. Гравиевая дорожка захрустела под ногами.
Охваченный дрожью, Дэмьен сидел возле камина и наблюдал по телевизору
за самолетами, один за другим идущими на посадку в римском аэропорту, от
здания которого-то и дело отъезжали целые вереницы автомобилей и
мотоциклов. Все эти транспортные колонны устремлялись в город.
Дэмьен взглянул на Джеффриса и ухмыльнулся. Однако тому показалось,
что выглядит юноша усталым и изможденным. Лицо Дэмьена - и без того
всегда исключительно бледное - прорезали преждевременные морщины. "Да
лад-то, вот уж это точно не мое дело", - подумал Джеффрис, не сказав ни
слова.
- Вы принесли доклад? - спросил Дэмьен. Джеффрис кивнул, протягивая
папку с документами.
- Саймон из Пекина, - задумался Дэмьен. - Брэддок Вашингтона. - Он
щелкнул пальцами. - Так. Ну, что же, все решено.
- Вам нужны копии повестки дня, сэр? - услужливо Поклонился Джеффрис,
но Дэмьен лишь махнул рукой, призывая замолчать. Он не сводил глаз с
экрана телевизора, где показывали площадь Святого Петра. Комментатор
объяснял, что журналисты так и не выявили ни одного лира этой загадочной
демонстрации.
- Дэмьен, повестка дня...
И снова лишь обрывающий взмах руки.
- Я хочу полюбоваться этой пантомимой, - пробормотал юноша.
Собравшиеся на площади смотрели теперь в одном направлении, на
юго-восток. И вдруг все, как по команде, Преклонили колени. Над
площадью, словно шелест, разнесся стон от боли в искалеченных спинах и
суставах.
- Что там происходит? - вытаращился на экран Джеффрис.
- Возносят молитвы да хнычут по разоренным землям, - откликнулся
Дэмьен, криво усмехаясь. - Эти дураки молятся своим идолам. Надо же,
арабы и евреи запели в один голос!
Они уставились на экран и заметили, как в толпе появились священники.
Они благословляли коленопреклоненных людей.
Джеффрис утратил интерес к происходящему на экране и, отвернувшись от
телевизора, покосился на Дэмьена, который по-прежнему ухмылялся и как
будто выискивал взглядом кого-то в толпе. Он напряженно всматривался то
в лицо молодой женщины с ребенком на руках, то в спящего старика, то в
сосредоточенного на молитве юношу.
- Однажды Полю Бухеру хватило смелости покритиковать меня и сравнить
с отцом. Разумеется, подобное сравнение оказалось не в мою пользу, -
ядовито обронил вдруг Дэмьен.
Джеффрис не знал, что и ответить.
- Знаете, в какой-то момент и я поддался искушению. Но с этим давно
покончено.
Джеффрис ждал каких-то объяснений, но Дэмьен умолк и снова повернулся
к телеэкрану.
Над толпой неслась монотонная молитва. Камера остановилась на лице
старика-раввина с белоснежной бородой. Он бормотал молитву и ласково
поглаживал младенца в коляске.
Внезапно Дэмьен напрягся, склонившись к экрану, а старик-раввин вдруг
запрокинул голову, устремляя взор куда-то в небо, словно увидел там
что-то. Губы его зашевелились, глаза сощурились - казалось, он уставился
прямо на Дэмьена.
А тот лишь усмехнулся...
...Лишь Бог владел сейчас мыслями и душой старика. Он молился Господу
и просил только об одном: чтобы отчаянье оставило наконец этих
обездоленных людей. Он не спрашивал Творца, зачем Тот допустил весь этот
ужас; ибо неисповедимы пути Господни. Он лишь умолял Бога направить его
на верный путь и обратить слабости людские в их силу, отведя праведный
гнев от несчастных. И каждому ребенку, каждой женщине, каждому мужчине
указать истинную дорогу.
Он молился, чтобы страдания наконец покинули этот мир, а люди
возрадовались бы, как и было предсказано. Вера его поминутно крепла, он
просил у Господа прощения за все зло, что творили земные правители, за
их гибельные бомбы, за их душевную слепоту, ставшую причиной целого
океана бедствий.
Внезапно, оборвав молитву на полуслове, старик замолчал и уставился в
одну точку. Он не мог больше произнести ни звука. Словно кто-то вдруг
вырвал шнур из розетки и оборвал таким образом линию связи.
Старик начал испуганно озираться по сторонам, но никого не увидел
вокруг. Он был один. И тут в нос ему ударил отвратительный смрад.
Зловоние исходило от стервятников, шакалов и гиен, невесть откуда
взявшихся здесь, на площади. Смрад разлагающейся плоти.
Старик-раввин замотал головой и, опустив глаза, вздрогнул, увидев
чудовищное существо, которое держал на своих руках. Гнусное отродье,
вперив в раввина взгляд желтых неподвижных зрачков, протягивало к нему
свои когтистые лапы.
Старик закричал не своим голосом; размахнувшись, он что было сил
швырнул звереныша на землю и опрометью бросился бежать отсюда. Но
стервятники нагоняли раввина, они рвали его на части, не давая сделать и
шагу, они заживо сдирали с него кожу... От их смрада старик начал
задыхаться. Он рухнул на пыльный булыжник и тут же почувствовал, как
обезумевшие птицы раздирают ему горло. Кровь заливала глаза, старик
пытался позвать своего Бога, но не мог вымолвить ни слова. Он забыл имя
своего Бога. Да и своего имени он не мог теперь вспомнить...
Холод и мрак окружили раввина, и в свой последний миг он вдруг понял,
что Бог почему-то покинул его.
Хаос, охвативший площадь, перекинулся и на прилегающие к ней улицы.
Никто, кроме, пожалуй, десятка человек, стоявших возле старика, не знал,
как и почему началась эта страшная бойня. Еще минуту назад на площади
царили мир и спокойствие, а уже в следующее мгновенье разыгралось
бессмысленное, кровавое побоище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248
затормозила, и он вышел из нее. Гравиевая дорожка захрустела под ногами.
Охваченный дрожью, Дэмьен сидел возле камина и наблюдал по телевизору
за самолетами, один за другим идущими на посадку в римском аэропорту, от
здания которого-то и дело отъезжали целые вереницы автомобилей и
мотоциклов. Все эти транспортные колонны устремлялись в город.
Дэмьен взглянул на Джеффриса и ухмыльнулся. Однако тому показалось,
что выглядит юноша усталым и изможденным. Лицо Дэмьена - и без того
всегда исключительно бледное - прорезали преждевременные морщины. "Да
лад-то, вот уж это точно не мое дело", - подумал Джеффрис, не сказав ни
слова.
- Вы принесли доклад? - спросил Дэмьен. Джеффрис кивнул, протягивая
папку с документами.
- Саймон из Пекина, - задумался Дэмьен. - Брэддок Вашингтона. - Он
щелкнул пальцами. - Так. Ну, что же, все решено.
- Вам нужны копии повестки дня, сэр? - услужливо Поклонился Джеффрис,
но Дэмьен лишь махнул рукой, призывая замолчать. Он не сводил глаз с
экрана телевизора, где показывали площадь Святого Петра. Комментатор
объяснял, что журналисты так и не выявили ни одного лира этой загадочной
демонстрации.
- Дэмьен, повестка дня...
И снова лишь обрывающий взмах руки.
- Я хочу полюбоваться этой пантомимой, - пробормотал юноша.
Собравшиеся на площади смотрели теперь в одном направлении, на
юго-восток. И вдруг все, как по команде, Преклонили колени. Над
площадью, словно шелест, разнесся стон от боли в искалеченных спинах и
суставах.
- Что там происходит? - вытаращился на экран Джеффрис.
- Возносят молитвы да хнычут по разоренным землям, - откликнулся
Дэмьен, криво усмехаясь. - Эти дураки молятся своим идолам. Надо же,
арабы и евреи запели в один голос!
Они уставились на экран и заметили, как в толпе появились священники.
Они благословляли коленопреклоненных людей.
Джеффрис утратил интерес к происходящему на экране и, отвернувшись от
телевизора, покосился на Дэмьена, который по-прежнему ухмылялся и как
будто выискивал взглядом кого-то в толпе. Он напряженно всматривался то
в лицо молодой женщины с ребенком на руках, то в спящего старика, то в
сосредоточенного на молитве юношу.
- Однажды Полю Бухеру хватило смелости покритиковать меня и сравнить
с отцом. Разумеется, подобное сравнение оказалось не в мою пользу, -
ядовито обронил вдруг Дэмьен.
Джеффрис не знал, что и ответить.
- Знаете, в какой-то момент и я поддался искушению. Но с этим давно
покончено.
Джеффрис ждал каких-то объяснений, но Дэмьен умолк и снова повернулся
к телеэкрану.
Над толпой неслась монотонная молитва. Камера остановилась на лице
старика-раввина с белоснежной бородой. Он бормотал молитву и ласково
поглаживал младенца в коляске.
Внезапно Дэмьен напрягся, склонившись к экрану, а старик-раввин вдруг
запрокинул голову, устремляя взор куда-то в небо, словно увидел там
что-то. Губы его зашевелились, глаза сощурились - казалось, он уставился
прямо на Дэмьена.
А тот лишь усмехнулся...
...Лишь Бог владел сейчас мыслями и душой старика. Он молился Господу
и просил только об одном: чтобы отчаянье оставило наконец этих
обездоленных людей. Он не спрашивал Творца, зачем Тот допустил весь этот
ужас; ибо неисповедимы пути Господни. Он лишь умолял Бога направить его
на верный путь и обратить слабости людские в их силу, отведя праведный
гнев от несчастных. И каждому ребенку, каждой женщине, каждому мужчине
указать истинную дорогу.
Он молился, чтобы страдания наконец покинули этот мир, а люди
возрадовались бы, как и было предсказано. Вера его поминутно крепла, он
просил у Господа прощения за все зло, что творили земные правители, за
их гибельные бомбы, за их душевную слепоту, ставшую причиной целого
океана бедствий.
Внезапно, оборвав молитву на полуслове, старик замолчал и уставился в
одну точку. Он не мог больше произнести ни звука. Словно кто-то вдруг
вырвал шнур из розетки и оборвал таким образом линию связи.
Старик начал испуганно озираться по сторонам, но никого не увидел
вокруг. Он был один. И тут в нос ему ударил отвратительный смрад.
Зловоние исходило от стервятников, шакалов и гиен, невесть откуда
взявшихся здесь, на площади. Смрад разлагающейся плоти.
Старик-раввин замотал головой и, опустив глаза, вздрогнул, увидев
чудовищное существо, которое держал на своих руках. Гнусное отродье,
вперив в раввина взгляд желтых неподвижных зрачков, протягивало к нему
свои когтистые лапы.
Старик закричал не своим голосом; размахнувшись, он что было сил
швырнул звереныша на землю и опрометью бросился бежать отсюда. Но
стервятники нагоняли раввина, они рвали его на части, не давая сделать и
шагу, они заживо сдирали с него кожу... От их смрада старик начал
задыхаться. Он рухнул на пыльный булыжник и тут же почувствовал, как
обезумевшие птицы раздирают ему горло. Кровь заливала глаза, старик
пытался позвать своего Бога, но не мог вымолвить ни слова. Он забыл имя
своего Бога. Да и своего имени он не мог теперь вспомнить...
Холод и мрак окружили раввина, и в свой последний миг он вдруг понял,
что Бог почему-то покинул его.
Хаос, охвативший площадь, перекинулся и на прилегающие к ней улицы.
Никто, кроме, пожалуй, десятка человек, стоявших возле старика, не знал,
как и почему началась эта страшная бойня. Еще минуту назад на площади
царили мир и спокойствие, а уже в следующее мгновенье разыгралось
бессмысленное, кровавое побоище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248