В то же время это убеждение сталкивается с его уве-
ренностью, что никто добровольно ничего для него не
сделает, поэтому он должен принудить других выпол-
нять его желания. Именно здесь ему на помощь прихо-
дит страдание, Страдание и беспомощность становятся
для него мощными средствами получения любви и рас-
положения, помощи, контроля и в то же самое время
дают ему возможность избегать требований, предъяв-
ляемых к нему другими людьми.
Наконец, страдание выполняет функцию выражения
обвинений в адрес других людей замаскированным, но

действенным образом. Именно эту функцию мы доволь-
но подробно обсуждали в предыдущей главе.
Когда осознаются функции невротического страда-
ния, данная проблема отчасти лишается своего загадоч-
ного характера, но все еще остается не полностью раз-
решенной. Несмотря на ценность страдания в стратеги-
ческом плане, имеется один фактор, который говорит в
пользу мнения о том, что невротик хочет страдать: часто
он страдает больше, чем это обусловлено его стратеги-
ческой целью, склонен преувеличивать свое несчастье,
погружается в чувства беспомощности, горя и собст-
венной никчемности. Даже если мы уверены в том, что
он преувеличивает свои эмоции и что их нельзя прини-
мать всерьез, нас поражает тот факт, что разочарова-
ния, которые возникают в результате его противопо-
ложно направленных тенденций, бросают его в пучину
несчастья, непропорционального тому значению, кото-
рое имеет для него данная ситуация. При достижении
небольшого успеха он драматизирует положение, низ-
водя себя до неудачника. Если ему не удается отстоять
свою правоту, его самоуважение резко падает. Если во
время анализа ему приходится сталкиваться с неприят-
ной перспективой тщательной проработки новой про-
блемы, он впадает в абсолютную безнадежность. Нам
необходимо разобраться, почему он добровольно рас-
пространяет свое страдание за пределы стратегической
целесообразности.
В таком страдании нет каких-либо явных преиму-
ществ, которых можно достичь, нет аудитории, на кото-
рую можно произвести впечатление, с его помощью
нельзя завоевать сочувствие или достичь тайного тор-
жества, навязывая свою волю другим. Тем не менее оно
дает выгоду невротику, хотя и иного типа. Потерпеть
неудачу в любви, поражение в соперничестве, быть вы-
нужденным признать свою явную слабость или свой не-
достаток непереносимо для человека, имеющего столь
высокое представление о своей уникальности. Таким
образом, когда в собственных глазах он падает до пре-
дела, категории успеха и неудачи, превосходства и не-
полноценности перестают существовать; посредством
преувеличения боли, через растворение во всепоглоща-
ющем чувстве несчастья и никчемности обостренное
переживание отчасти утрачивает свою реальность, его
202
рана временно успокаивается, наркотизируется. В этом
процессе действует диалектический принцип, содержа-
щий философскую истину, что в определенной точке
количество переходит в качество. Конкретно он означа-
ет, что, хотя страдание болезненно, уход в чрезмерное
страдание может служить опиумом против боли.
Когда такой наркотический эффект преувеличенной
боли осознан, мы получаем дополнительную помощь в
нахождении понятных мотивов в мазохистских побуж-
дениях. Но все же остается вопрос о том, почему такое
страдание может давать удовлетворение, как это явно
имеет место в мазохистских перверсиях и фантазиях и,
как мы предполагаем, также имеет место при общих
невротических склонностях к страданию.
Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо
вначале выделить общие для всех мазохистских наклон-
ностей элементы, или, точнее, то фундаментальное от-
ношение к жизни, которое лежит в основе таких тен-
денций. Когда они исследуются с этой точки зрения, их
общим знаменателем определенно является ощущение
внутренней слабости. Это чувство проявляется в отно-
шении к себе, к другим людям, к судьбе в целом. Кратко
оно может быть описано как глубинное ощущение соб-
ственной незначительности, или, скорее, ничтожности.
Например, ощущение себя тростинкой, открытой всем
ветрам; ощущение того, что ты находишься во власти
других, будучи всецело в их распоряжении, что прояв-
ляется в тенденции к сверхугодничеству и в защитном
чрезмерном упоре на самообладание и желании не сда-
ваться; ощущение своей зависимости от любви, распо-
ложения и суждения других людей, причем первое про-
является в чрезмерной любви и привязанности, вто-
рое - в чрезмерном страхе неодобрения: ощущение
того, что не в силах изменить что-либо в собственной
жизни, предоставляя другим нести за нее всю ответст-
венность: ощущение полной беспомощности перед
судьбой, проявляемое в негативном плане в ощущении
неминуемого рока, а в позитивном - в ожидании чуда:
ощущение невозможности существования без побуди-
тельных стимулов, средств и целей, задаваемых други-
ми людьми; ощущение себя воском в руках ваятеля. Как
еще должны мы понимать это ощущение внутренней
слабости? Является ли оно в конечном счете выражени-
ем отсутствия жизненной силы? В некоторых случаях
это, может быть, и так, но в целом различия в жизне-
способности среди невротиков ничуть не больше, чем
среди здоровых людей. Является ли оно простым след-
ствием базальной тревожности? Определенно тревож-
ность некоторым образом связана с этим ощущением,
но одна лишь тревожность могла бы вызвать противо-
положный эффект, побуждая человека стремиться и
достигать все большей силы и могущества ради собст-
венной безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177