Например, встречаются отношения, в кото-
рых человек становится беспомощно зависимым от дру-
гого, несмотря на то что он полностью осознает, что
данное отношение является несостоятельным, У него та-
кое чувство, словно весь мир разлетится на куски, если
он не получит доброго слова или улыбки. Его может
охватить тревога во время ожидания телефонного звон-
ка или чувство покинутости, если человек, в котором он
так нуждается, не может увидеться с ним. Но он не в
состоянии порвать эту зависимость.
Обычно структура эмоциональной зависимости
сложнее. В отношениях, в которых один человек стано-

вится зависимым от другого, обязательно присутствует
сильное чувство обиды. Зависимый человек возмущает-
ся своим порабощением; он негодует по поводу того,
что ему приходится подчиняться, но продолжает делать
это из страха потери другого. Не зная о том, что данную
ситуацию порождает его собственная тревожность, он
легко приходит к выводу о том, что его подчинение бы-
ло навязано ему другим человеком. Приходится вытес-
нять негодование, растущее на этой основе, потому что
он крайне нуждается в любви другого человека, а это
вытеснение в свою очередь порождает новую тревож-
ность, с соответствующей потребностью восстановле-
ния спокойствия, и вследствие этого усиливает стрем-
ление цепляться за другого человека. Таким образом, у
определенных лиц, страдающих неврозом, эмоциональ-
ная зависимость вызывает вполне реальный и даже оп-
равданный страх, что их жизнь рушится. Когда страх
слишком силен, они могут пытаться защитить себя от
такой зависимости, не позволяя себе испытывать при-
вязанность ни к кому.
Иногда такая позиция зависимости может претерпе-
вать изменения у одного и того же человека. Пройдя
через одно или несколько болезненных испытаний та-
кого типа, он может отчаянно бороться против всего,
что несет в себе даже отдаленное сходство с зависимо-
стью. Например, девушка, прошедшая через несколько
любовных историй, каждая из которых заканчивалась
ее полнейшей зависимостью от очередного партнера,
выработала независимое отношение ко всем мужчинам,
стремясь лишь к удержанию своей власти над ними, не
испытывая никаких чувств.
Такого рода процессы так же явно проявляются в
отношении пациента в ходе анализа. В его интересах
использовать аналитический сеанс для достижения по-
нимания, но он часто игнорирует свои собственные ин-
тересы, пытаясь угодить аналитику и заинтересовать
его или получить его одобрение. Несмотря на то что
могут быть веские причины, побуждающие его быстрее
продвигаться в процессе анализа, - из-за того, что он
страдает или идет на жертвы ради анализа, или потому,
что располагает для анализа только ограниченным пери-
одом времени, - эти обстоятельства подчас становятся
совершенно несущественными. Пациент проводит часы,
рассказывая длинные истории, лишь бы заслужить
одобрительную реакцию аналитика, или пытается сде-
лать каждый аналитический сеанс интересным для ана-
литика, развлекая его и высказывая ему свое восхище-
ние. Все это может завести пациента так далеко, что его
ассоциации или даже сновидения будут определяться
его желанием заинтересовать аналитика. Или он может
до безумия влюбиться в аналитика, искренне веря, что
его единственное желание - завоевать его любовь, и
поэтому будет пытаться произвести на последнего впе-
чатление искренностью своего чувства. Здесь также со
всей очевидностью проявляется фактор неразборчиво-
сти, так как любой аналитик воспринимается как обра-
зец совершенства или как полное воплощение личных
ожиданий каждого отдельного пациента. Конечно, ана-
литик может оказаться таким человеком, которого па-
циент полюбил бы в любом случае, но даже это не объ-
ясняет ту степень эмоциональной значимости, которую
приобретает аналитик для пациента.
Именно это явление обычно имеется в виду людьми,
когда они говорят о <перенесении>. Однако сам этот
термин не является вполне корректным, потому что пе-
ренесение должно относиться ко всей совокупности
иррациональных реакций пациента по отношению к ана-
литику, а не только к эмоциональной зависимости. Про-
блема здесь не столько в том, почему такая зависимость
имеет место в анализе, поскольку люди, нуждающиеся
в такой защите, будут цепляться за любого врача, работ-
ника социальной сферы, приятеля, друга, члена семьи,
а в том, почему она особенно сильна и почему она
встречается так часто. Ответ достаточно прост: среди
прочего анализ означает проработку защит, воздвигае-
мых от тревожности, и, таким образом, возбуждает тре-
вожность, скрывающуюся за стенами этих защит.
Именно такое возрастание тревожности заставляет па-
циента тем или иным образом цепко держаться за ана-
литика.
Здесь мы опять находим отличие от детской потреб-
ности в любви и привязанности: ребенок нуждается в
большей любви или помощи, чем взрослый, потому что
он более беспомощен, но это отношение не имеет ха-
рактера навязчивости. Лишь тот ребенок, который уже
испытывает тревогу, будет цепляться за фартук матери.
7
Второй характерной особенностью невротической
потребности в любви, также совершенно отличающей-
ся от потребности ребенка, является ее ненасытность,
Конечно, ребенок может капризничать, требовать к се-
бе чрезмерного внимания и бесконечных доказательств
любви, но в этом случае он будет невротичным ребен-
ком. Здоровый ребенок, выросший в теплой и надеж-
ной атмосфере, чувствует уверенность в том, что явля-
ется желанным, не требует постоянного доказательства
этого и удовлетворен, когда получает помощь, в кото-
рой нуждается в данное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177