Оба револьвера рявкнули одновременно.
Инспектор Ван Тянь прожил эту вспышку вечности со смешанным чувством пр
офессионального раздражения (хороший полицейский не должен попадаться
на привычке), недоверчивого восхищения (несомненно, предсказание старух
и Шаботт исполнилось слово в слово: Верден его покинула, и он только что уб
ил убийцу ее сына), признательности по отношению к Кремеру (который, одолж
ив ему свинца своей пули, освобождал его от бесконечной агонии ожидавшей
его отставки), огромного облегчения (ему не придется чахнуть в трауре по В
ерден) и светлой надежды (если Жервеза не дала маху со своим уходом в монаш
ки, то он теперь точно проснется в объятиях Жанины, там, наверху, на мягких
перинах у Господа Бога). Прибавьте к этому некоторое удовлетворение от т
ого, что он в нужный момент проходил мимо палаты Бенжамена, и уверенность,
что Бенжамен, как и положено, дотянет до девяноста трех лет, при условии, ч
то он, Тянь, успеет выпустить вторую пулю в голову Кремеру, который имел в
этом крайнюю необходимость.
Три выстрела, последовавших один за другим, разнеслись по всем коридорам
необъятной больницы, достигнув ушей племени Малоссенов, многоголовое с
ущество которого не замедлило появиться на пороге палаты.
Тело Кремера распласталось под кроватью Бенжамена, а Тянь, которого отбр
осило в коридор, сполз по стенке и так и остался сидеть, упершись ступнями
в пол и согнув ноги в коленях, в позе медитирующего тайского жителя полей.

Присмотрелись.
Пульс...
Все кончено.
«Ангелы засыпают, как только опустятся на землю», Ц повторил Жереми, ког
да белая простыня сложила крылья над старым Тянем. И он заплакал бы, если б
ы в этот самый момент Малыш не закричал:
Ц Смотрите! Бенжамен заговорил!
Все поглядели на Малоссена. Естественно, Малоссен молчал, верный себе, ра
стянувшись с завидным безразличием под закрывшей его своим телом Жюли.

Ц Нет, там! Жюли, смотри!
Жюли подняла наконец голову и увидела то, что все пытались разглядеть та
м, куда указывал Малыш. Там, за зарослями прозрачных лиан, где она только ч
то лежала, подрагивал сигнал электроэнцефалографа, как пробивающиеся с
квозь чащу солнечные лучи. Мозг Бенжамена мощными толчками прокладывал
себе путь к свету.
Ц Господи Боже, Ц произнес кто-то.
Ц Это, наверное, короткое замыкание!
Бертольд в три шага пересек палату и склонился над машиной, ворча, что неч
его, дескать, укладываться сверху на больного, к которому подключены так
ие сложные аппараты. Проверили, нажали, где надо, на кнопки, повернули, где
надо, переключатели... ничего не поделаешь: Бенжамен по-прежнему заполняе
т собой экран.
Ц Что он говорит? Ц спросил Жереми.
И так как никто ему не отвечал, он повторил:
Ц Что он говорит?
Бертольд в это время постукивал по машине, сначала ладонью, потом и всем к
улаком, наблюдая за этими признаками церебральной регенерации с таким с
кептическим выражением лица, какого не встретишь и у эксперта из папской
курии, осматривающего свежие стигматы.
Ц Вы что, язык проглотили? Что он говорит?
Жереми обращался прямо к Марти.
Марти только что встретился взглядом с Терезой. Тереза это Тереза. Никак
ого удивления.
Ц Ну же? Ц настаивал Жереми.
Бертольд уже тряс машину двумя руками.
Ц Ну семейка...
Воскресший Бенжамен был явно не в духе. Экран уже почернел от злости.
Ц Черт, ну что же он хочет сказать, этот экран, Ц скулил Жереми, Ц вы нам т
ак и не объясните, да? Бенжамен поправился? Это значит, что он поправился? Ч
то уже можно снять весь этот трубопровод и забрать Бенжамена домой... Докт
ор Марти, я с вами говорю! Вы можете нам сказать, Бенжамен поправился, да ил
и нет? Кто-нибудь на этом свете, хоть самый последний знахарь, может ответ
ить «да» или «нет»?
Голос Жереми достиг таких высот, что достал Марти, витающего в облаках бе
змолвного удивления. Марти посмотрел на мальчика взглядом, который сраз
у привел того в чувство, и спросил:
Ц Жереми, тебе помочь или предпочитаешь сам успокоиться?
И, обращаясь ко всем, сказал:
Ц Выйдите все.
Потом, смягчившись, добавил:
Ц Пожалуйста.
И с видом гурмана, предвкушающего лакомство, произнес:
Ц Оставьте меня наедине с доктором Бертольдом...


IX
Я Ц ОН

«Лазарь! Иди вон!» И весь мир по
днимается из могилы...

49

Ц Графин пуст, а я хочу пить! Здесь, что же, нет даже какого-нибудь несчаст
ного лаборанта, чтобы воды принести?
Лаборанта не было, зато полдюжины студентов бросились на штурм кафедры п
рофессора Бертольда, преодолевая первые ступени своей будущей карьеры
и вырывая друг у друга злосчастный сосуд.
Ц Доктор! Ц заорал в свой микрофон один из журналистов.
Ц Профессор! Ц резко поправил его Бертольд. Ц Попрошу не упрощать!
Ц Профессор, как долго длилась операция?
Ц Другой бы на моем месте провозился до самой вашей пенсии, мой мальчик,
но хирургия Ц это дело, в котором нужно управляться быстрее, чем вам это п
ока удается.
По случаю большого ежегодного съезда, устраиваемого медиками в память о
докторе Биша
Ксавье Биша (1771Ц 1802) Ц французский анатом и физиолог.
, Научно-исследовательский центр неврологии «Питье-Сальпетриер»
отмечал небывалое достижение профессора Бертольда, четыре пересадки з
а одну операцию: почки Ц поджелудочная железа Ц сердце Ц легкие Ц пац
иенту, уже несколько месяцев находившемуся в коме; результаты говорят са
ми за себя: ни малейшего намека на отторжение тканей, так что уже через как
ие-нибудь десять дней больной обрел все функции нормального жизнеспосо
бного организма, вернулся домой и даже приступил к своим профессиональн
ым обязанностям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94