Па
стор убивал плохих. Пастор знал Жюли. Пастор знал, что она из тех женщин, ко
торые мстят за своих мужчин. Пастор проследил за ней, воспользовался рез
ультатами ее собственных поисков, допросил Шаботта и вытянул из него све
дения, которые ей не удалось из него вытрясти. Шаботт уходит со сцены. Зате
м Пастор допросил Готье. Нет больше Готье. Пастор все время дышал ей в заты
лок, это верно. Причем нужно было сделать так, чтобы его ни на секунду не см
огли заподозрить в причастности к этому делу. Звонок в Венецию, чего прощ
е. Нужно было, чтобы он действовал инкогнито. И вот незадача, Пастор оставл
яет два пальца в этой заварушке. Пастор в очередной раз увел ее машину. Теп
ерь где-нибудь в большом городе Париже Пастор истекает кровью, спокойно
дожидаясь прихода Жюли.
Жюли знала, где он может быть. Он мог быть только у нее, просто-напросто, в о
дном из ее укрытий, которые он вычислил, когда она там появлялась.
Пастор...
Пуля между глаз, естественно, отменяется.
Жюли обошла все свои пристанища. На улице Мобёж, в десятом округе, его нет.
На улице Жорж-де-Порто-Риш, в четырнадцатом, тоже никого. Но вот на улице д
ю Фур, в доме № 49, шестой этаж, узкий коридор, последняя дверь налево, в самом
конце...
За всю свою жизнь, не жизнь Ц а сплошной марш-бросок, Жюли достаточно нас
лушалась, как дышат раненые, чтобы понять, что тот парень, что сидит там, в е
е комнате, был не в лучшей форме.
Дверь была не заперта.
Она ее открыла.
Хоть рука у него и была обмотана тряпкой, насквозь пропитанной кровью, но
этот высокий парень, бледный и прямой, который стоял сейчас перед Жюли, не
был Жан-Батистом Пастором. Жюли никогда его раньше не видела. Что не помеш
ало незнакомцу изобразить подобие улыбки на бледном от потери крови лиц
е:
Ц Ну, вот и вы.
И упал в обморок, как будто ему нечего было больше опасаться.


***

Ван Тянь . Бесполезно звонить в Венецию, господин комиссар. Ник
аких шансов, что это окажется Пастор.
Аннелиз . Почему?
Ван Тянь . Пастор Ц еще тот стрелок. Целясь в Калиньяка с высоты
того окна, он, скорее, попал бы в вас или, на худой конец, в Святое Распятие.

36

Ц Ваньшанъ хао, дурачок. (Добрый вечер, дурачок.)
«Что бы там ни говорили, Ц думал Лусса с Казаманса, Ц а все-таки нет ниче
го более удручающего, чем навещать друга, который находится в глубокой к
оме».
Ц Дуй вуци, во лай вань лэ. (Извини, я припозднился.)
Плохо не то, что ваш собеседник не отвечает вам, а что уже отчаиваешься и д
остучаться до него.
Ц Во лэйлэ... (Я устал...)
Лусса никогда бы не подумал, что дружба может до такой степени походить н
а супружеские отношения. И поскольку он был поглощен этими мыслями, он не
сразу заметил новое приспособление, появившееся на теле Малоссена.
Ц Та мень гей ни фан де чжэ гэ синь жи цзи ци хеньпяо лян! (Какой
забавный аппарат тебе тут прицепили!)
Он напоминал шоссейную развязку, подвешенную над кроватью Бенжамена, со
всякими вентилями, регуляторами температуры, тончайшими мембранами, пе
реплетающейся, как паутина, системой трубочек, по которым переливалась к
ровь Малоссена, вырисовывая загадочные узоры.
Ц Чжэ ши шеньме, если поточнее? (Что это такое, если поточнее?) Ре
шили подать тебя под новым соусом?
Лусса наобум взглянул на энцефалограмму. Нет, Бенжамен по-прежнему не от
вечал.
Ц Что ж. Это ничего, у меня для тебя отличная новость, в кои-то веки.


***

Отличная новость заключалась всего в нескольких словах: Лусса только чт
о закончил переводить на китайский один из романов Ж. Л. В. Ц «Ребенок, кот
орый умел считать».
Ц Я прекрасно знаю, что тебе все равно и что этот роман ты даже не открыва
л, но не забывай, что тебе продолжает капать один процент со всех продаж (1%),
каким бы там коматозником ты ни был. Так вот, «Тальон» выпустил этот роман
для китайцев, которые живут здесь, но вместе с тем и для всех остальных, ко
торые, как ты знаешь, на редкость многочисленны. Хочешь, я расскажу тебе эт
у историю? В двух словах... Слушай... Это история маленькой продавщицы супа и
з Гонконга, которая умеет считать на своих счетах быстрее, чем все другие
дети, быстрее даже, чем взрослые, чем ее собственный отец, который гордитс
я ею, воспитал ее как мальчика и назвал Сяо Бао («Маленькое Сокровище»). До
гадываешься, что было дальше? Нет? Ну, так вот. Папашу на первых же страница
х убирает какая-то местная мафия, которая захотела подмять под себя всю т
орговлю китайским супом. За следующие пятьсот страниц девчонка сколачи
вает себе состояние и на тридцати последних мстит за своего отца, прибра
в к рукам все международные компании, размещенные на территории Гонконг
а, и все это Ц с помощью только своих детских счетов. Так-то. Чистейший Ж. Л.
В., как видишь. Либеральный реализм стучится в дверь пробуждаю
щегося Китая.
Малоссен в жидком виде циркулировал по трубочкам, обвивавшим его тело. О
чем он думал, понять было невозможно. Лусса с Казаманса воспользовался э
тим, чтобы оседлать своего любимого конька:
Ц Тебе было бы интересно взглянуть, как я перевел, скажем... первые пятьде
сят страниц, а?
В который раз, не дожидаясь ответа, Лусса с Казаманса вытащил пачку грано
к из своего пальто и пустился в путь:
Ц Сы ван ши чжэ сянъ дэ синь чэн...
Вздох.
Ц Если бы ты знал, как я намучился с этой фразой. Надо же было Шаботту нача
ть с описания смерти отца, ему продырявили горло вьетнамским арбалетом,
одной из тех отравленных стрел, которые применяются в охоте на тигра, пре
дставляешь? И чтобы одной фразой передать идею судьбы и натянутую тетиву
лука, Шаботт пишет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94