И вы так хо
рошо прочувствовали природу его несчастья, что своим гением превратили
жертву в палача, непризнанного писателя Ц во всесильного критика. Это и
менно то, в чем он нуждался. Только вы умеете понять такие простые вещи.
Голос у нее Ц как визг старой мельницы, нечто среднее между писком восто
рженной девчушки и кряхтеньем дряхлой колдуньи, которой уже все приелос
ь. Что ее заводит, так это не вещи, это их суть.
Ц Вы страдалец вдвойне в этом посредственном мире, Малоссен!
Руки вспархивали у нее перед носом, как два жирных мотыля.
Ц Даже мне удается вас смутить, что уж и говорить!
Она вонзила пухлый указательный палец в свою впалую грудь.
Ц Каждый раз, как ваш взгляд останавливается на мне, я так и слышу, как вы с
прашиваете себя, как такая громадная голова могла вырасти на таком тщеду
шном обрубке!
Ошибочка, у меня были свои мысли на этот счет: удачный пример психоанализ
а. Голова в порядке, а вот тело Ц ни к черту. Голова пользуется своим здоро
вьем в полной мере; одна голова наслаждается благами этой жизни.
Ц Я так и вижу, как вы штудируете историю моих скрытых переживаний: несча
стная любовь для начала, или слишком рано осознанная абсурдность этого м
ира, наконец, все то же исцеление психоанализом, который вынимает сердце
и бронирует мозг, волшебный диванчик, где решаются все проблемы, не так ли
? Эгоцентризм прежде всего Ц скажете, нет?
(Вот блин!..)
Ц Послушайте, Ваше Величество...
Ц Вы единственный из моих подчиненных, кто открыто называет меня «Ваше
Величество», Ц остальные делают это у меня за спиной, Ц и вы хотите, чтоб
ы я обходилась без вас?
Ц Слушайте, мне надоело, я ухожу, вот и все.
Ц А как же книги, Малоссен? Ц завопила она, выпрямившись, как пружина. Ц
Как же книги?
Широким жестом она указала на стены своей кельи. Голые стены. Ни одного то
ма. И тем не менее мы словно оказались в самом сердце Национальной библио
теки.
Ц Вы о книгах подумали?
Белое каление. Глаза вылезают из орбит. Сиреневые губы и здоровенные, поб
елевшие от напряга кулаки. Вместо того чтобы раствориться в кресле, я тож
е вскочил на ноги и в свою очередь заорал:
Ц Книги, книги, это слово не сходит у вас с языка! Назовите хоть одну!
Ц Что?
Ц Назовите хоть одну, название какого-нибудь романа, все равно что, крик
души, ну же!
На мгновение она задохнулась, оцепенев от неожиданности; промедление ст
оило ей партии.
Ц Вот видите, Ц ликовал я, Ц не получилось, ни одной! Скажи вы мне «Анна К
аренина» или «Биби Фрикотен», я бы остался.
И уходя:
Ц Ну, Джулиус, идем отсюда.
Пес, сидевший у самой двери, оторвал от пола свой грузный зад.
Ц Малоссен!
Я не обернулся.
Ц Малоссен, вы не увольняетесь, я вас вышвыриваю! От вас несет хуже, чем от
вашей собаки, Малоссен! Вы Ц отбросы человечества, ничтожество, вас смое
т в унитаз, мне и на педаль нажимать не придется; убирайтесь к черту, чтобы
я вас больше здесь не видела, и приготовьтесь оплатить счет за погром!


II
КЛАРА ВЫХОДИТ ЗАМУЖ

Я не хочу, чтобы Клара выходил
а замуж...

3

Я глаз не сомкнул до поздней ночи. Только тогда я понял, что заставило меня
вернуть Королеве Забо свои полномочия вместе с копытами козла отпущени
я.
Я укрылся в объятиях Жюли, уткнувшись лицом в эту мягкую ложбинку на груд
и у моей Жюли («Жюли, умоляю тебя, дай мне твои грудки»), ее пальцы мечтатель
но ворошили мою шевелюру, наконец, ее голос осветил темные подвалы моего
сознания. Красивый низкий голос Ц рык царицы джунглей:
Ц На самом деле это из-за Клары, ты сорвался из-за того, что она выходит за
муж.


***

А она права, чтоб мне провалиться. Весь день я только об этом и думал. «Завт
ра Клара выходит за Кларанса». Клара и Кларанс... голову на отсечение, чтоб
ы Королева Забо нашла такое в какой-нибудь рукописи! Клара и Кларанс! Даже
серия «Арлекин» не пропустила бы подобного клише. Но помимо комичности
этого совпадения, сам факт меня убивал. Клара выходит замуж. Клара покида
ет нас. Моя милая, дорогая Клара, приют моей души, уходит! Больше не будет Кл
ары, чтобы разнимать Терезу и Жереми в минуты ежедневной перебранки, что
бы утешать Малыша, очнувшегося в холодном поту от своих кошмаров, чтобы у
спокаивать Превосходного Джулиуса в очередном эпилептическом припадк
е, ни тебе картофельной запеканки, ни ягненка по-мальтанбански. Если толь
ко по выходным, когда Клара приедет навестить родных. Черт... Черт знает чт
о такое... Верно, весь день я только об этом и думал. Когда этот напыщенный ин
дюк Делюир приперся с претензиями, что, видите ли, задерживается поставк
а его книги (книги!) в киоски аэропорта (да они уже сыты по горло твоими книг
ами, писатель хренов, ты уплетал свой хлеб с маслом, красовался на телеэкр
анах, вместо того чтобы оттачивать свое перо, сечешь?), я уже думал о Кларе. Я
скулил: «Виноват, господин Делюир, это я недоглядел, не говорите начальни
це, прошу вас», а сам думал в то же время: «Завтра она уедет, сегодня наш посл
едний вечер вместе...» Я все еще думал об этом, когда господа печатники, еще
то жулье, пришли вшестером отстаивать свое гиблое дело и когда сдвинутый
питекантроп громил мой карточный домик, Ц лишь уход Клары терзал мне ду
шу. Вся жизнь Бенжамена Малоссена сводилась, таким образом, к одному: его м
аленькая Клара оставляла его дом ради другого. Жизнь Бенжамена Малоссен
а на этом останавливалась. И Бенжамен Малоссен, внезапно оказавшись в пу
чине бесконечной усталости, смытый с палубы жизни девятым валом печали (
вот это да!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94