Так. Кофе допили.
Ц И кто же он, Ж. Л. В.?
Они еще раз переглянулись.
Ц Это вы, Малоссен.

11

Когда я возвращаюсь домой, Клара еще спит, Ясмина рядом, напевает, а Жюли г
отовит. Этот факт стоит подчеркнуть: я впервые вижу Жюли за плитой. Журнал
исткам, особенно таким, как она, редко случается готовить. Они приучены ск
орее к тушенке, чем к телятине в чесночном соусе. Жюли постоянно приходит
ся перекусывать на ходу, чтобы не потерять мир из виду. Если бы в прошлом г
оду ее так здорово не потрепали (сломанная в трех местах нога, двусторонн
ее воспаление легких, к тому же наркотиками накачали до полусмерти), в нас
тоящий момент она точно пощипывала бы себе горошек где-нибудь в субтроп
ических зарослях, пытаясь разобраться, кто кого мочит, с каким успехом и к
уда это всех нас приведет... К великому счастью, из рук разбойников, которы
е так круто с ней обошлись, я получил мою Жюли, озабоченную в основном попр
авкой собственного здоровья и изготовлением моего счастья.
Итак, Жюли готовит. Колдует, склонившись над медной кастрюлькой, в которо
й булькают сладкие кратеры рыжего сиропа. Она помешивает, чтобы не прист
авало к стенкам. Одно это движение кисти, передаваясь через согнутую в ло
кте руку, дугу плеча, изгиб спины, заставляет плавно покачиваться ее бедр
а. Вынужденное бездействие этих нескольких месяцев очаровательно окру
глило ее формы. Раньше платье не обтягивало так аппетитно ее фигуру. Когд
а она без покровов, темные следы от ожогов превращают ее в леопарда. В одеж
де она Ц все та же моя Жюли, как и три года назад, когда я выбрал ее себе, ни с
екунды не сомневаясь. Ее тяжелая грива (как сказал бы Ж. Л. В.), золотистая ос
ень ее взгляда, изящество ее кистей, легких, как крылья, львиные нотки ее г
олоса, ее бедра и ее грудь, Ц словом, вся она настолько мною завладела, что
если мне и предназначена какая-нибудь женщина, то это именно она и никака
я другая. Плоть и кровь. Женщина, которую я люблю, прежде всего Ц животное,
совершенное воплощение млекопитающего, стопроцентная самка. И так как я
любимчик Венеры, то и внутренний мир моей избранницы оказался под стать
ее внешней красоте: у Жюли прекрасная душа. Ее сердце открыто всему миру. Д
а что там миру, каждой букашке, которая его населяет. Жюли любит Клару, Жюл
и любит Жереми и Малыша, Жюли любит Терезу, Жюли любит Лауну, Жюли любит Ве
рден Ц да, да, и Верден тоже, Ц наконец, Жюли любит Джулиуса. Жюли меня люб
ит, что уж там говорить.
Итак, оказывается, Жюли умеет готовить. Вы скажете, это лишнее? Забодай мен
я комар! Все женские журналы вам это подтвердят: путь к сердцу мужчины леж
ит через его желудок.
Ц Пирог с розовым сиропом, Бенжамен.
Ц С розовым? Ц удивляется Жереми, он отродясь такого не видел.
Ц Это рецепт моего отца. Наш дом в Веркоре утопал в штокрозах. До самого т
ого дня, когда мой папа-губернатор решил пустить их в дело.
Джулиус Ц большой дока по этой части, у него уже слюнки текут в предвкуше
нии лакомства; Малыш так истомился, что стекла его очков запотели от напр
яга, под конец и весь дом превратился в сплошную штокрозу, утопающую в соб
ственном соку.
Ц Но, Жюли, тебе не кажется, что сейчас не до пирогов? Клара в трауре, думае
шь?..
(Малоссен и приличия...) Да, я на самом деле задал этот вопрос. Жюли бросает в
ответ, даже не обернувшись:
Ц Ты, что же, ничего не заметил, Бенжамен? Послушай, как поет Ясмина.
В детской Ясмина все еще поет, держа за руку Клару, которая все еще спит. Но
в напеве уже нет печали. И тень улыбки гуляет по лицу Клары.
Ц К тому же Ясмина принесла нам кускус.


***

Мы уплетаем кускус Ясмины и пирог Жюли, пока старый Тянь кормит с рожка Ве
рден. С рождением Верден старый Тянь стал безруким. Теперь он вынужден об
ходиться одной рукой, вторая занята Верден. Разменяв седьмой десяток, он
сделал для себя открытие, свойственное скорее молодым людям: быть отцом
значит быть безруким.
Мы трапезничаем под музыкальное сопровождение Ясмины, которая своими п
еснями отгоняет призрак Сент-Ивера.
Маленький кусочек спокойствия.
Тщательное пережевывание.
И все же что-то тревожит Жереми. Это у него на лбу написано. А когда у Жереми
по лицу можно читать с такой легкостью, готовься к худшему.
Ц Что-то не так, Жереми?
Я спросил наобум, зная, что он ответит: «Нет, ничего».
Ц Нет, ничего.
Извольте. Напряженная работа вилками, потом Тереза попытала счастья:
Ц Жереми, может, все-таки скажешь, что с тобой, а?
Голос у нее с самого рождения был резкий, без интонаций, и под стать ему Ц
характер: неприступная Тереза, в постоянной обороне, заводится с пол-обо
рота, всегда напряженная, как натянутая струна.
Ц Что пристала, я же у тебя не спрашиваю твой гороскоп!
Тереза и Жереми Ц образец братской любви. Друг друга не переносят, но гот
овы снести друг за друга что угодно. В тот день, когда Жереми подкоптился,
как цыпленок, на пожаре в своем лицее, впервые у меня на глазах с Терезой с
лучился припадок, вызванный ее собственной профессиональной несостоят
ельностью: «Куда я смотрела, Бенжамен, как же я не смогла этого предсказат
ь!» Она рвала на себе волосы, в буквальном смысле, как в каком-нибудь русск
ом романе. Ее худые руки рассекали воздух, как мельничные крылья: «К чему т
огда все это?» Она махнула на свои астрологические книги, гадальные карт
ы, амулеты, талисманы. Сомнение... Впервые в жизни! А однажды, после киносеан
са (мы ходили смотреть «Муссон» Ц историю парня, который в начале пьет од
но виски, а в конце Ц одну воду), Жереми мне и говорит:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94