Предположим. Вам почему-то хотелось уберечь ее. Мож
ет быть, потому, что она Ц женщина Малоссена...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Это чувство делает вам честь, Тянь...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . А мы из-за него провалились к чертям.
Ван Тянь . Что?
Аннелиз . Посмотрите-ка сюда.


***

Это был простой медицинский стерилизатор, металлический блеск которог
о напомнил Тяню пенициллин, эту жгучую жидкость, которую всаживали в яго
дицы туберкулезникам пятидесятых, вместо того чтобы спокойно отправит
ь их с остатками легких дышать свежим воздухом. Тянь вдруг на мгновение у
видел свою мать Луизу на пару с Жаниной, его женой: одна прижала его к земл
е, а другая готовилась вонзить в его слипшийся от страха зад шприц с пениц
иллином. И это две его самые любимые женщины! «Тяньчик, дорогой, теперь уже
не ездят в санаторий, прививки делают на месте». Кстати, может быть, сегод
ня он расскажет детям о своем туберкулезе, о том, как он боялся уколов...
Ц Успокойтесь, Тянь, я не собираюсь делать вам укол. Откройте же футляр.
Тяню не открыть: стерилизатор выскальзывает из его пальцев.
Ц Дайте сюда
Дивизионный комиссар Аннелиз без труда открывает его и протягивает Тян
ю, как будто сигару предлагает. Только вместо сигар в пожелтевшей вате ле
жат два пальца. Два отрезанных пальца. Какие-то совершенно ненастоящие, н
о они здесь, никуда не денешься. Два пальца. Раньше они, должно быть, были ро
зовыми, но теперь Ц тускло-желтые.
Ц Ваш трофей, Тянь.
Два пальца, держащиеся на одном шматке мяса, с оборванной полукругом кож
ей у основания. Вернее, то, что когда-то было пальцами. Но откуда инспектор
у Ван Тяню знать, зачем дивизионный комиссар Аннелиз показывает ему вот
так, запросто, эти несчастные два пальца, которые он отхватил у Жюли?
Ц Потому что это пальцы не Коррансон, Тянь.
(Как так?)
Ц Это пальцы мужской руки.
(Тогда это, должно быть, был пианист... очень аккуратные...)
Ц Это случайно обнаружил один стажер-медэксперт. Мы были настолько уве
рены, что имеем дело с Коррансон, что даже не обратили внимания на эти паль
цы. Неплохо, да? Для наших-то лет...
И добавил, как будто обязательно было поставить все точки над «i»:
Ц То есть из того окна сверху по нам стрелял мужчина.
И еще, как будто шляпки гвоздей просили молотка:
Ц И это его вы оставили в живых.
И последним ударом:
Ц Убийцу.

34

В подобных обстоятельствах Жюли мало чем отличалась от всего остальног
о человечества. Те же инстинкты, те же рефлексы. Когда тот, другой, открыл о
гонь сверху, из ее собственного окна, она точно так же, как все, залегла, меч
тая только об одном: слиться с асфальтом. Она даже не видела, как Калиньяку
прострелили плечо. До того как начали стрелять, Жюли не спускала глаз с Ко
ролевы Забо. И с этого маленького негра, который так настойчиво-трогател
ьно пытался сыграть роль ее телохранителя. Лусса с Казаманса, кто ж еще, Бе
нжамен часто ей о нем рассказывал. Друг Лусса набирал в легкие побольше в
оздуха, пытаясь закрыть своей щуплой грудной клеткой скелет своей подру
ги Забо. («Шут решением судьбы», Ц вспомнила Жюли выражение своего отца-
губернатора.) А Лусса был прав, пытаясь прикрыть свою Королеву. Жюли знала
, что убийца и на нее зуб имеет и не упустил бы такой возможности, если бы хо
ть один полицейский зазевался. Жюли приблизилась к Королеве. Жюли рассчи
тывала, что успеет первой выстрелить в убийцу. Табельный револьвер ее от
ца-губернатора заметно выпирал под ее курткой. Жюли заняла свое место ср
еди легавых в засаде на Жюли. Нет, конечно, она не надела форму Ц у Жюли не б
ыло этой страсти к дешевым трюкам, Ц она выглядела как обычный легавый: к
уртка, цепочка, кроссовки и джинсы, обтягивающие ее мужское достоинство (
плутовка!). С виду Жюли-легавый Ц молодой человек, плохо выбритый, в бедра
х слегка полноватый, но не настолько, чтобы заподозрить в нем женщину. Кор
оче, еще один полицейский на похоронах Готье, пристально вглядывающийся
в каждого, кто не принадлежит к их полицейскому братству. Там была и полиц
ия округа, и инспектора из отдела по убийствам; Жюли как раз и рассчитывал
а на это: они не знали друг друга, но признавали своих как части единого це
лого. Одному из своих соседей, тому самому здоровяку в летной куртке, кото
рый вытащил Мо и Симона из их кухни на колесах, она даже шепнула на ухо:
Ц Женщина, которая мстит за своего мужика, Ц хуже не придумаешь.
Немного хрипотцы к ее низкому от природы голосу, «рык царицы джунглей», к
ак говорил Бенжамен, и этот олух попался. Жюли Ц сама очевидность, караул
ящая тайну. Она, как и остальные, могла только догадываться, что представл
ял собой этот притаившийся в засаде убийца.
Когда раздался первый выстрел, Жюли, прежде чем самой уткнуться носом в а
сфальт, успела только заметить, как Лусса повалил наземь Королеву Забо, п
рикрывая ее собой. Впившись ей под левую грудь, револьвер ее отца-губерна
тора оказался совершенно бесполезным. (Обматывая грудную клетку, чтобы с
ойти за парня, Жюли вспомнила одну фразу, брошенную надменной Терезой пр
и первой их встрече: «Как с такой большой грудью вы можете спать на животе?
» Отлученное от матери с самого рождения, племя Малоссенов поневоле обра
щало слишком большое внимание на женскую грудь. «Слишком большое в
нимание, какая чушь, Ц потешался Бенжамен, Ц забудь ты всю эту псих
офигню, Жюли, дай мне лучше твои грудки». Бенжамен заправлялся исключите
льно у этих источников.) Раздался второй выстрел, и следом за ним Ц воскли
цание, которое Жюли приняла на свой счет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94