Но министр Шаботт и юный Готье?
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Слушайте, будьте добры, поверните ребенка ко мне спин
ой.
Ван Тянь . Это девочка, господин комиссар, ее зовут Верден.
Аннелиз . Тем более.
(Старый Тянь повернул малышку Верден у себя на коленях. Взгляд ребенка от
пустил комиссара Аннелиза, чтобы тут же впиться глазами в бронзового Нап
олеона, на каминной полке за спиной у Тяня.)
Аннелиз . Благодарю вас.
Ван Тянь . ...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Вы по-прежнему не пьете кофе?
Ван Тянь . Я больше не пью ничего с тех пор, как мне доверили Верд
ен.
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Смотрите-ка... умный ребенок.
Ван Тянь . Замечательный.
Аннелиз . С самого начала Ц никаких иллюзий... это может быть бол
ьшим козырем в жизни.
Ван Тянь . И единственным.
Аннелиз . Однако я не затем вас сюда позвал, чтобы обсуждать про
блемы педиатрии... Скажите, Тянь, как далеко может зайти женщина, которой в
здумалось отомстить за любимого мужчину?
Ван Тянь . ...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . Ну да, по меньшей мере.
Аннелиз . Она взяла напрокат три машины на разные имена. Она не о
ставила никаких следов в машинах, а вот на формулярах остались ее пальчи
ки. Она снимала перчатки, когда расписывалась. Я отдал для подстраховки н
а экспертизу все три подписи: одна и та же. С гримом, но та же. Что касается е
е внешнего вида, то каждый раз она была неузнаваема. Итальянка с лошадино
й челюстью, австрийка-неврастеничка, жгучая красавица-гречанка.
Ван Тянь . Профессионалка...
Аннелиз . Полагаю, она еще не до конца использовала свой реквиз
ит переодеваний.
Ван Тянь . И все свои норы тоже...
Аннелиз . ...
Ван Тянь . ...
Аннелиз . Что, по-вашему, будет дальше?
Ван Тянь . Вывод из строя остальных сотрудников «Тальона».
Аннелиз . Этого-то я и боюсь.


***

Ц Я любила его.
Жюли вновь сменила укрытие. На этот раз Ц комнатка прислуги на улице Сен
т-Оноре.
Ц Я его любила.
Вытянувшись на жестком матрасе, она повторяла вслух:
Ц Я его любила.
Она не сдерживала слез. Она не плакала, просто слезы текли по щекам. Эта оч
евидность опустошала ее.
Ц Я его любила.
Таково было ее заключение. И это не имело ничего общего ни с губернатором,
ни с тем фактом, что Бенжамен был «комментарием к этому миру», ни с ее возр
астом, ни с пресловутым одиночеством... Глупости все, самооправдание.
Ц Я его любила.
Она перебрала все факты. Сначала он был просто очередным сюжетом для ее с
татьи. «Козел отпущения» Ц занятно. Непростительно было бы упустить так
ое. И она написала статью. Тема была исчерпана, а Бенжамен остался. Там, где
и был. Все тот же ее герой: Бенжамен Малоссен.
Ц Я любила его.
Она использовала его как прибежище. Исчезала на целые месяцы, а потом воз
вращалась к нему передохнуть. И так до самого того дня, когда она осталась
у него, как у себя дома. Он стал для нее не авианосцем, а портом приписки. Они
были одним целым.
Ц Я любила его.
В этом было все. А теперь его нет. И эта очевидность ее опустошала.
Ц Я любила его!
Кто-то постучал в стенку:
Ц Да поняли мы уже, что ты его любила!

26

При жизни Готье был примерным католиком. И умер он добрым католиком. С пул
ей в башке, и тем не менее; даже несмотря на бесконечные занятия и постоянн
ое чтение книг. Священник расценивал подобную приверженность вере похв
альной. И гнусавый голос его беспрестанно напоминал об этом друзьям поко
йного, собравшимся в церкви Св. Роха. Семья проливала потоки слез. Друзья с
тояли молча, опустив головы. Комиссар Аннелиз спрашивал себя, почему это
священники, как только вскарабкаются на кафедру, начинают говорить таки
ми высокими голосами. Может быть, Святой Дух вещает через нос? С другой сто
роны, комиссар Аннелиз был настроен решительно против поголовного истр
ебления служащих издательства «Тальон». Конечно, они подпольно выпуска
ли романы этого Ж. Л. В., но ведь они также переиздавали, например, полемику Б
оссюэ и Фенелона по поводу фундаментальной проблемы Чистой Любви в поня
тии мадам Гийон. Такое издательство не должно было исчезнуть. Только ком
иссар Аннелиз сильно сомневался, что Жюли Коррансон смотрела на это дело
с той же точки зрения. В церкви Св. Роха было полно родственников, друзей, и
здателей и полицейских. Одних отягощала скорбь, других Ц табельное оруж
ие. Мужчины тем не менее не переставали смотреть на женщин. Женщины слегк
а краснели. Они ведь не знали, что у мужчин руки сейчас заняты предохранит
елями их револьверов. Жюли Коррансон запросто могла затесаться среди пл
акальщиц, или переодеться в церковного певчего, или спрятаться в исповед
альне. Может, она даже выпорхнет из-за витража с парой ангельских крыльев
за спиной и с мощным стволом в руках, чтобы исполнить свой коронный номер.
У полицейских уже затекли пальцы и начало рябить в глазах. Некоторым за в
ремя их службы уже приходилось иметь дело с влюбленными женщинами, и они
предусмотрительно надели бронежилеты. Эта ненормальная не успокоится,
пока не соберет весь урожай со своего поля мести. Она не ограничится одни
м кварталом. Она развернется на более обширной территории. Пуля двадцать
второго калибра прямым попаданием пробила череп ее возлюбленного. Если
вы сделали что-нибудь, за что женщины вас не благодарят, приготовьтесь к т
ому, что вам это «что-нибудь» дорого обойдется. Усиленная охрана персона
ла издательства «Тальон», по приказу шефа. И пристальное внимание ко все
му, что хоть отдаленно напоминает женщину.
Там были и другие охранники, которые присоединились к полицейским:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94