Она теперь целовала е
го подбородок, щеки, шею, кожа которой отдавала слабым вкусом крови от пор
еза во время бритья. Он не двигался, подчиняясь ее воле.
Она слегка отстранилась. Его рот снова напряженно застыл, глаза подернул
ись влагой. Он поднял руку, скинул ее капюшон и дотронулся до волос. Очень
легкое, осторожное прикосновение, и его рука отдернулась и упала.
Ц Умоляю тебя, Ц проговорил он глухим голосом, который, казалось, вырыв
ался у него прямо из груди. Ц Умоляю тебя, моя госпожа. Пощади.
Ц Уговор, Ц ответила она. Ц Один твой поцелуй, и я отпущу тебя.
Ц Нет, Ц он облизнул губы. Ц Я не умею играть как придворный. Ц Он стара
лся теперь не смотреть на нее. Ц Ради всего святого. Я так не могу.
Ц Почему же, рыцарь-монах? Потому, что ты мне слуга? Тогда, я повелеваю теб
е Ц один поцелуй.
Ц Один! Ц он горько рассмеялся, затем закинул голову, зажмурился и обна
жил зубы, словно испытывая приступ боли. Из краешка глаза по его виску пот
екла слезинка.
Ц Убей меня, моя госпожа. Пусть я попаду в ад, но и тогда мне будет лучше.
Она оттолнулась от него и села. Он сразу же откатился вбок и поднялся на но
ги. Не глядя на нее, он подошел к импровизированной постели Меланты, вынул
оттуда свое седло, водрузил его на плечи и понес к коню.
Меланта посмотрела на свои ладони. Они все еще были в песке, песок был и во
рту, чувствовался на языке и напоминал о его поцелуях. Рядом с ней в песке
оставались отпечатки его доспехов.
Ей стало жарко.
Она бросалась в него песком, прижималась к нему, целовала в губы Ц все это
вдруг показалось ей ужасным, и осознание этого потрясло ее.
Пустынная местность стала вдруг для нее враждебной, а она ощутила себя е
ще более одинокой и покинутой.
Она ясно осознавала, что он желал ее. Это было очень легко распознать и не
было чем-то новым для нее. Этого желало не менее сотни мужчин. И она вполне
умела обходиться с ними. Она кокетничала с ними, забавляясь этим. Ей отпус
калось множество утонченных комплиментов, восхваляющих ее красоту, пре
возносящих ее добродетели. Ее волосы, губы Ц обожались, глаза сравнивал
ись со звездами и драгоценными камнями. Ей предлагались все видимые и не
видимые щедроты в виде ценностей и мужской добродетели, рисовались ужас
ные последствия, вплоть до самоубийства, в случае, если эти щедроты не буд
ут приняты, а ее внимание не удостоит страждущих соискателей. Она играла
ими, улыбалась, отказывала, держа их все время около себя на коротком шелк
овом поводке.
Но она боялась смотреть на свое отражение в зеркале. Она никогда не могла
поверить, что на самом деле сама по себе была такой обольстительной, и под
озревала, что прельщает всех своим могуществом, богатством и властью.
Теперь, когда она посмотрела в это своеобразное зеркало Ц его лицо, Ц он
а поняла, что все до сих пор было только тенью настоящих чувств и настояще
й страсти.
Она поднялась, испытывая потрясение и стыд. Он не глядел на нее, занимаясь
своим делом так целеустремленно, словно оно требовало от него полного вн
имания.
Меланта стряхнула песок с накидки и зашагала к зарослям высокого тростн
ика, чтобы поскорее укрыться в нем.
Рук замер, слыша ее удаляющиеся шаги. Сейчас он сидел на корточках около е
е мехов, собираясь сложить их.
Он был подавлен и потрясен. Шутя и смеясь, она одним легким усилием разнес
ла в щепки его «оборонительные сооружение», над созданием которого он та
к долго и упорно трудился. Она лежала на нем, игривая и беззаботная, как ре
бенок, и безрассудная, как потаскушка.
Он дотронулся до того места на подбородке, которого касались ее губы, а за
тем стал разглядывать свои пальцы.
До тех пор, пока она держится на расстоянии от него и презирает его, он нах
одится в безопасности. Ее настроение и высокомерие служили для него свое
образной защитой, а ее высокое положение создавало между ними непреодол
имую стену даже здесь, когда они были одни в этой глуши. В те моменты, когда
воля его ослабевала и желания грозили слишком сильно захватить его, ему
лишь достаточно было вспомнить ее слова о том, как она презирала и не люби
ла грубых простых людей.
Но уже ничто не могло спасти и остановить его, если она вздумает обрушить
на него свое очарование смеха. Вот где таилась ее настоящая власть Ц сов
сем не в ее красивой внешности или ее положении. Она смеялась над Ланкаст
ером, и сын короля оказался перед нею на коленях. Теперь она рассмеялась с
нова, и Рук сразу же был сражен, побежден, и оказался совсем беспомощным, к
ак один из зверей Цирцеи.
И еще он понял, что страстно желал своего поражения. Боль в пустом желудке
, да что там Ц боль от пронизывающего копья была бы ничем в сравнении со с
ладостной болью желания, горячей волной растекавшегося по его телу.
Он закрыл глаза. Он дал клятву верности дочери дьявола. Это было как раз тр
инадцать лет назад Ц несчастливое и роковое число. Вот она и пришла за ни
м!

Глава 10

Птицу надо накормить. Это было ясно без слов. Все камни на рукавице и прима
нке принцессы, все камни, которые остались в брошенных ими сундуках, все е
е меховые одежды и украшенные жемчугом платья не стоили и половины того,
во что оценивался этот белый сокол. Испытываемый самим Руком голод, чувс
тво опасности, неловкость, возникшая между ними Ц все это отступило на з
адний план теперь, когда встал вопрос о питании сокола.
Гринголет не ел уже два дня. Он был возбужден, рвался на охоту, расправляя
крылья и выпуская когти. Принцесса готовилась к охоте, заменяя путцы и ос
матривая должник и клобучок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141