Когда он снова поднял ее, перед н
им уже был народ, заслонивший ее и, частично, ее людей. Один из них презрите
льно поднял бровь, выразительно посмотрел на Рука и многозначительно по
вернулся к нему спиной.
Рук уже пришел в себя. Он беспрекословно сел на скамью возле охранника, но
не мог заставить себя отвести свой взгляд от того места, где только что бы
ла она. Толпа поредела, и он снова увидел ее. Он делал вид вначале, что изуча
ет пилястры и вырезанных зверей, других паломников, проходящего мимо свя
щенника, бросая время от времени на нее взгляды украдкой. Но никто из ее св
иты не обращал на него внимания, и он позволил себе смотреть на принцессу
в открытую.
Она носила с собой белого сокола, который был так же безразличен ко всему,
как она, словно этот зал был простым охотничьим полем. Кожа ее шеи и ног ка
залась особенно белой на фоне желтого цвета ее платья, сшитого по фасону,
которого он еще никогда не видел в своей жизни Ц низкий вырез на груди, об
легает пояс и бедра, вышито донизу серебряными стрекозами, глаза которых
сделаны из изумрудов. Из-за этого при каждом движении складки ее платья с
ияли дивными оттенками. На узком ремне висел кинжал. Его гладкая ручка из
слоновой кости была украшена малахитом и рубинами. Роскошные серебряны
е шнурки, спускающиеся от локтей на пол, имел на себе эмблему, выполненную
в серебристо-зеленых цветах, которую он не мог распознать. Зеленые ленты
с теми же эмблемами были вплетены в ее косы, которыми скреплялись ее темн
ые, как черное небо, и гладкие, как дьявольский венец, волосы.
Он перевел взгляд на ее руки, поскольку больше не мог позволить себе смот
реть так прямо на ее лицо. Еще более он боялся смотреть на ее тело из-за как
ого-то странного влияния, которое она на него производила. Перчатки и кап
юшон-клобучок на соколе, украшенные драгоценными камнями, как и все оста
льное, сверкали и светились. Она погладила грудку птицы своими большими
пальцами, и, несмотря на расстояние, эта нежная ласка заставила его сердц
е кровоточить, словно ему в грудь вонзили кинжал. Он не мог оторвать глаз о
т ее пальцев, которые теперь прикоснулись к губам. Он увидел ее слабую улы
бку, которую она адресовала каким-то дамам Ц такая холодная, холодная… О
на вся была сиятельно холодной, а он Ц пылал. Он не мог запомнить ее лица. О
н даже не понял, была ли она красива или нет. Он не смог бы описать ее черт. В
едь трудно описать солнце, глядя на это слепящее светило.
Ц Муж! Ц голос Изабеллы потряс его. Она была здесь, рядом. Она схватила ег
о за руку и упала на колени рядом со скамьей, на которой он сидел. Ц Завтра
утром со мной будет говорить сам епископ. Он хочет выслушать мою исповед
ь и поговорить о служении Богу! Ц Ее голубые глаза сверкали. Она радостно
улыбнулась ему: Ц Я сказала ему о тебе, Рук. Что ты был моим надежным и верн
ым защитником, и он попросил, чтобы ты тоже предстал перед ним вместе со мн
ою Ц подтвердить свою торжественную клятву целомудрия во имя Иисуса и С
вятой Девы Марии!
Изабелла настояла, чтобы он пошел с нею без доспехов. Ее робость, ее тяга к
Руку в поисках его защиты испарились. Всю ночь она не ложилась спать и про
вела ее в молитвах, прерывая их временами лишь для того, чтобы с бесконечн
ыми подробностями описать свой триумф. Здесь, в церкви, уже слышали про не
е Ц ее слава уже разошлась так далеко! Теперь церковники хотели удостов
ериться, что ее видения были ниспосланы Богом. Они подвергли ее жестоком
у допросу, но она правильно отвечала на все и даже сама сделала им ряд заме
чаний, указав на ошибки в их трактовке евангелия от Святого Иакова.
Рук слушал ее, испытывая большое беспокойство. Он не мог представить себ
е, как это его жене удалось расположить к себе этих заносчивых церковник
ов в ярких одеяниях, говорящих по-латински. Правда, Изабелла приобрела ря
д последователей, но они были родственными ей по духу, так же склонными к э
кстазу и духовным мукам. И он не встретил еще ни одного церковника, которы
й был бы более заинтересован в святом экстазе, чем в своем обеде.
Он спал урывками. Ему снились соколы и женские тела. Во время пробуждений
он проверял, спала ли Изабелла, но та не ложилась всю ночь, стоя на коленях
у окна и вознося молитвы Всевышнему. Слезы медленно текли по ее щекам, а на
лице неизменно играла улыбка блаженства и умиротворения. Ему очень хоте
лось, чтобы епископ даровал ей все, к чему она стремится. Может быть и свят
ости, если это так ей надо.
Он очень опасался предстоящей встречи. Он боялся так, как еще ни разу не бо
ялся ни перед одной битвой и ни перед одним сражением. Временами ему даже
казалось, что завтра его ожидает казнь. Пока та клятва, которую они дали, б
ыла известна только им двоим, она не казалась ему настоящей. К тому же, он в
едь не сказал ясно, в чем, собственно, он поклялся. Они были еще молоды, еще о
ставалась надежда. Женщины очень непостоянны, это ведь всем известно. Мо
жет быть она еще изменится. Ему надо было бить ее. Надо было не обращать вн
имания на ее вопли и причитания и обзавестись ребенком. Надо было сказат
ь, что порядочные женщины остаются дома, а не таскают своих мужей, чтобы те
присутствовали при их канонизации. Он глядел на ее благочестивые слезы,
и ему хотелось заплакать самому.
В высочайшем церковном суде ему сообщили, что он должен подождать и что п
ока требовалась только Изабелла. Какой-то горбун протянул к нему руки, пр
ося подаяния, и Рук сунул ему монету. Немой горбун промычал что-то и покло
нился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141