Ц Я за то, чтобы сделать эту дисциплину настолько экономичной, наскольк
о возможно, Ц говорит доктор Макинтош, Ц тогда работы будет меньше.
Ц Серьезный и известный ученый, Ц говорит Закери, Ц весьма замечатель
ный труд.
Ц Он воняет, Ц говорит Мойра Милликин.
Ц Иисус Христос был Козерог, Ц говорит Мелисса Тодорофф, а у вас какой з
нак, душка?
Ц Мне кажется, я несколько сбит с толку, Ц говорит Закери, Ц мы верим в к
лассовую дифференциацию и подчеркиваем напряжение, которое она создае
т. Но не в расовую. Как же так?
Ц Класс Ц культурное понятие, раса Ц генетическое, Ц говорит Мойра Ми
лликин.
Ц Я не верю во влияние звезд, Ц говорит доктор Макинтош, Ц и в любом слу
чае это обеспечивает преимущество людям, чьи матери обладают хорошей па
мятью.
Ц Разумеется, Флора, Ц говорит Говард, Ц ты знакома с Мангелем. Ты ведь
одно время работала с ним в Тэвви, верно?
Ц Да, Говард, Ц говорит Флора, Ц я работала с ним в социальной антрополо
гии. Он толст и уродлив, от него разит борщом, он серьезен и либерален, он ве
рит, что у нас имеется биология, и в отношении большинства нас это так и ес
ть, и он безусловно не расист.
Ц Радикальная пресса все это разоблачила, Ц говорит Мойра Милликин, Ц
всю эту традицию. Енсен, Эйсенк, Мангель. И доказано, что все это Ц расизм.

Ц Неужели вы ни во что не верите, душка? Ц спрашивает Мелисса Тодорофф.

Ц Мы не можем допустить его сюда, мы должны его остановить, Ц говорит Ро
джер Фанди.
Социологи сидят за большим пластмассовым столом, обедая под плексиглас
овым и флексигласовым куполом каакиненского кафетерия. Студенты разго
варивают, девушки тявкают, младенцы вопят. Над ними доминирует огромный
фантастический зал: здесь резкая нагота, там дикие скандинавские буйств
а. Частности интерьера таковы, что сама пища, которую они едят, словно прео
бразуется в предмет искусства: пюре Джексона Поллака, яичница Мондриана
, ножка курицы Грехема Сазерленда сменяются мороженым Дэвида Хокни или я
блочным пирогом Нормана Роквела. Социологи едят прямо с подносов; насыща
ясь, они с официальной серьезностью исследуют повестки дня сегодняшнег
о совещания, переворачивая ксерокопированные страницы, подцепляя фасо
лину или сосиску, переходя от главной повестки к дополнительной повестк
е, к документу А, к документу Лик документу X, продвигаясь от яичницы к йогу
рту. В те времена, когда он планировал систему общественного питания в Во
долейте, Каакинен был весь во власти великой демократической мечты; глуб
око постигая социальный символизм поглощения пищи, он решил единым росч
ерком удалить различие между преподавательскими и студенческими столо
выми, которое приватизирует объединяющую функцию еды и тем самым в самом
корне отделяет студента от его наставника. И поэтому Каакинен придумал
так сказать обеденную сообщность; он создал помещения и углы помещений,
где под одной крышей в демократическом гуле голосов могли бы происходит
ь всевозможные социальные смешения. И вот по желанию вы можете сидеть во
н там среди фикусов, созерцать между плотными листьями искусственное оз
еро и вкушать пищу в некотором величии с некоторыми затратами; или вы мож
ете сесть вот там, в месте чистоты, простого функционализма, где специаль
но заказанные пластмассовые вилки выглядят как ложки, а ножи Ц как вилк
и; или вы можете, выстояв в очереди в кафетерий, попрактиковаться в соврем
енном поедании современной завернутой в целлофан еды по самой скромной
цене. Что, разумеется, неофициально приводит к разделению студента и его
наставника; это преподаватели сидят среди фикусов, едят oeufs enplat и pommes frite а la chef
Яичницы-гл
азуньи… картофель, жаренный по-поварски (фр.).
; студенты сидят за пластмассовыми столами со своими пластмассовы
ми столовыми приборами, поедая свои яичницы и чипсы.
Но тут социологи, столь часто составляющие исключение, являются исключе
нием. Студенты-социологи едят в дорогой секции, чтобы выразить возмущен
ие; преподаватели-социологи едят в дешевой, чтобы поддерживать дух раве
нства и одновременно сэкономить пенни-другой. И нынче, потому что это ден
ь факультетского совещания, их довольно много собралось за длинным стол
ом, который каким-то образом стал исторически их столом; они поглощают од
новременно еду и повестки дня; и то и другое они оценивают критически. Ибо
с течением времени по мере экономического загнивания еда поутратила и к
оличество и качество; а тем временем повестки дня по мере роста бюрократ
ичности удлинялись и удлинялись. Они едят без удовольствия; они читают с
горечью. Горечь эта двух родов. Некоторые из них просматривают эти докум
енты как источник нужной или даже совершенно ненужной скуки, рутинное пе
режевывание вопросов бюджета и празднований, грантов и экзаменов; други
е читают повестки дня с жарким скептицизмом, как читают контракты на пок
упки в рассрочку, вглядываясь в мелкий шрифт на случай ошибок, непомерно
стей, уверток, всей области того, что остается несказанным.
Ц Я думаю, некоторые из нас упускают из виду самую суть, Ц говорит Родже
р Фанди всему столу. Ц Суть в том, что генетика вовсе не безобидная наука.
Это область высочайшего напряжения с глубочайшей подлежащей социально
стью, и приходится оберегать свои выводы от возможных расистских оберто
нов.
Ц Да? Ц говорит доктор Закери. Ц Даже если это означает фальсифициров
ание результатов?
Ц В случае необходимости Ц да, Ц говорит Мойра Милликин.
Ц Невообразимо, Ц говорит доктор Закери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106